Штуцер и тесак. Анатолий ДроздовЧитать онлайн книгу.
если лосось не вписывается в бюджет. Зачерпнув из вмурованного в печку чугунного котла черпаком горячей воды, я влил ее в деревянную шайку, куда предварительно плеснул холодной из ведра. Попробовал пальцами – нормально. Мыло и мочало нашлись на лавке. Мылся я не спеша, с удовольствием. Отдраив до скрипа кожу, ополоснулся и вышел в предбанник. Там обнаружился Спешнев, уже одетый, но только в рубаху. Он сидел за столом, которого ранее не наблюдалось, и стол этот не был пуст. Закуски на серебряных блюдах, нарезанный хлеб, штоф зеленого стекла, чарки.
– С легким паром, Платон Сергеевич! – поприветствовал меня штабс-капитан. – Одевайтесь и составьте компанию. Закусим перед ужином.
– Сначала посмотрим вашу рану, – сказал я, беря с лавки холщовое полотенце. – Мои сумки, мед и деготь принесли?
– Под лавкой! – указал Спешнев.
Накинув на себя нижнюю рубаху и натянув кальсоны, я достал из-под лавки горшочек с плошкой и склонился над ними. То, что нужно, ложку тоже не забыли. Зачерпнув ею деготь из плошки, я плюхнул его в горшочек с медом и тщательно размешал. Затем вытащил из саквы бинты и салфетки – запасся ими в деревне. Купил у крестьян полотна и нарезал ножницами.
Бинт на ноге Спешнева промок от воды и крови. Я снял его и бросил на пол – постирают. Здесь это – вещи многоразового пользования. Рана у штабс-капитана кровила – натрудил, а попавшая на нее вода размыла засохшую корку. Я промокнул кровь салфеткой, плеснул на другую водки из штофа и обработал кожу вокруг пулевого отверстия. Подживает, хотя ходить Спешневу пока рано. Затем плюхнул на салфетку приготовленной мной мази, наложил на рану и забинтовал. Затем занялся собой. Бинтовать голову не стал – шов не кровил, просто намазал его мазью и налепил поверх полоску полотна – эдакий пластырь. Все это время штабс-капитан с любопытством наблюдал за моими манипуляциями.
– Ловко у вас выходит, Платон Сергеевич! – сказал по завершении. – Графиню, как понимаю, вылечили?
– Доложили? – спросил я.
– Нет, – ответил он, – но догадаться не трудно. – Ваш новый наряд, – он указал на лавку, где была разложена одежда, – стол и угощение, которые принесли после вашего прихода. К слову, костюм не дешев – в разы дороже моего мундира. Мне такой не по карману.
Вот ведь завидущий!
– Мне тоже, – сказал я. – Подарок от графини. Между прочим, Семен Павлович, вы поставили меня в неловкое положение, представив лекарем, хотя я всего лишь фельдшер. Повезло, что смог ей помочь.
– Не сомневался, что вы справитесь, – пожал плечами Спешнев.
– Это почему?
– Вы не тот, за кого себя выдаете.
Что, опять?
– И кто же я?
– Не знаю точно, но не фельдшер. Видел я их – и много. Куда им до вас! Да и лекарям многим. Никто из них не моет руки перед тем, как подступить к больному. Никто не протирает кожу вокруг раны водкой. Они ее лучше вовнутрь употребят, – он усмехнулся. – А эта мазь, которую вы соорудили буквально из ничего? Сколько служу, не слыхал, чтобы людей лечили дегтем.