Социология власти. Теория и опыт эмпирического исследования власти в городских сообществах. Валерий ЛедяевЧитать онлайн книгу.
угрозы их интересам они начинают действовать иначе. Таким образом, бездействие означает отсутствие у человека определенных интересов; поэтому выявить власть можно только в ситуациях открытого конфликта[155]. Кроме того, разделяемая плюралистами идея инерционности человеческого поведения поддерживает их приоритет изучения открытых форм поведения над репутационными индикаторами власти [Polsby, 1980: 116][156]. Поведенческий крен отчасти обусловлен и в целом пессимистическими представлениями плюралистов относительно возможностей и необходимости рационального участия в политике широких слоев населения. Как и многие элитисты, они считают вполне естественным, что большинство людей не интересуются политикой и имеют смутное представление об общественно-политической жизни города. Это homo civicus; по сравнению с homo politicus они «заметно менее расчетливы, на их политический выбор более сильное влияние оказывают инерция, привычки, обычная лояльность, персональная привязанность, эмоции и мимолетные импульсы» [Dahl, 1961: 90–91].
Пессимистичны плюралисты и в оценках перспектив выработки общих генерализаций относительно феномена власти: в силу различия контекстов, проблемных сфер и ситуаций, в которых власть осуществляется, они склонны ориентироваться на создание не какой-то единой связанной теории власти, а на «разнообразные теории ограниченного диапазона, в которых бы использовались какие-то определения власти, соответствующие контексту исследования, но отличающиеся по существенным параметрам от определений, используемых в других исследованиях» [Dahl, 1957: 202]. Пессимизм преобладает и в отношении возможностей непосредственно экстраполировать выводы своих исследований на иные предметные области или временные периоды развития изучаемого социума. В частности, на вопрос: «Что из результатов исследования Нью-Хейвена может быть отнесено к другим городам или к Нью-Хейвену через 10 лет?» Полсби ответил следующим образом: «совсем немного или ничего», поскольку неизвестно, какие общие черты Нью-Хейвена и других городов обусловливают идентичность политических процессов [Polsby, 1980: 97].
Неотъемлемой составляющей плюралистической теории является понимание текучести и изменчивости социума, наличия в нем постоянного конфликта между различными группами[157]. Общества становятся все более сложными, дифференцированными, а социальные роли и институты – более специализированными[158]. Поэтому одной из важных тем становится объяснение оснований стабильности и социального порядка в условиях растущего многообразия, условий, обеспечивающих выполнение важнейших социальных функций. Однако большинство плюралистов в своих методологических посылках и эмпирической деятельности не прибегают непосредственно к функционалистским аргументам, а используют объяснения, подразумевающие значимую стабилизирующую
По мнению некоторых комментаторов, исходя из этого можно прийти к заключению о том, что в некоторых сообществах власти нет вообще, поскольку в них не наблюдается сколько-нибудь серьезной политической активности и конфликта [Anton, 1963: 453]. Развернутая критика данного подхода, как уже отмечалось ранее, была сделана Бахрахом и Барацем, Льюксом и всеми, кто рассматривал власть как многомерное явление, существующее и без открытого конфликта интересов.
Идея инерции, по мнению плюралистов, позволяет адекватно объяснять поведение «экономических и социальных нотаблей»: «Если главной работой банкира является банковское дело, плюралисты могут предположить, что он будет проводить основное время в банке, а не участвовать в принятии решений в локальном сообществе. Это предположение будет верным до тех пор, пока его деятельность и участие в принятии решений не продемонстрируют обратного. Опять же важно подчеркнуть, что это предположение не является в научном плане равнозначным противоположному предположению. Если мы полагаем, что банкир участвует в руководстве сообществом, то опровергнуть это представление практически невозможно, даже если оно совершенно неправомерно. В то же время легко увидеть, что банкир действительно участвует в руководстве сообществом, когда мы думаем, что он этого не делает, поскольку его активность делает факт его участия очевидным. При отсутствии соответствующих действий у нас нет оснований для утверждений о том, что банкир действительно управляет сообществом» [Polsby, 1980: 117].
«Почему плюралисты отвергают идею о том, что