Я – бронебойщик. Истребители танков. Владимир ПершанинЧитать онлайн книгу.
Финская война, в которой погибли и поморозились несколько человек из Гремячино и окрестных сел. Финляндию мы победили, хотя, по слухам, погибли там тысячи бойцов Красной Армии.
Деревня в политику сильно не вникала. Можно было нарваться на неприятности, да и работали все с утра дотемна.
Когда-то Гитлера ругали, а Германию называли фашистской. Звучали имена борцов за свободу Эрнста Тельмана и Клары Цеткин. Потом немцы стали друзьями, в газетах исчезли карикатуры на Гитлера, а злейшими врагами стали Англия и прочие страны капитала, где нещадно мордуют рабочий класс.
Ну, а мне какая политика? Рабочий день на лесозаготовках длился часов десять. Порой ночевать домой не приходил, чтобы не шагать по снегу три или пять километров после тяжелой смены. Оставался вместе с другими в конторе, где имелось небольшое общежитие.
Кроме воскресенья, 22 июня 1941 года, когда Молотов объявил о нападении на нас фашистской Германии, запомнился понедельник, 23 июня, первый день призыва. В тот день из райцентра привезли несколько десятков повесток.
Пиликали гармошки, плакали женщины, а пьяные компании ходили в обнимку по деревне. Стучали кулаками в грудь, грозили насадить фашистов на штыки, а из репродуктора неслись берущие за душу слова новой песни «Вставай, страна огромная…». Я все это видел, потому что всей семьей пришли провожать Антона. Жена у него готовилась рожать второго ребенка. Кричала на проводах, как по покойнику.
– Да не плачь ты, Надя, – успокаивал ее Антон. – Война недолгой будет.
Долгой – недолгой, а немцы продвигались вперед быстро. Все это объяснялось в газетах вероломным и неожиданным нападением. К началу сентября немцы захватили сотни километров советской территории. Взяли такие крупные города, как Минск, Витебск, Смоленск, Чернигов. Сильные бои шли на подступах к Киеву.
От брата, да и от большинства деревенских парней вестей почти не приходило. В первые недели написали по одному-два письма, некоторые выслали фотокарточки в военной форме – и тишина, будто в омут канули. В августе был призван отец. Тоже прислал пару писем, и долгое молчание.
Мне исполнилось двадцать лет в мае сорок первого, но я пользовался отсрочкой от призыва, как работник оборонной отрасли. Длилось это недолго. В сентябре получил повестку и был призван в Красную Армию.
Два месяца учился в Инзенских лагерях в учебном полку на пулеметчика. Строевая подготовка, уставы, политзанятия, строили бараки – казармы для новобранцев. Стреляли из боевых винтовок всего один раз – три патрона на человека.
– Много мы чему научимся, – бурчали недовольные парни. – Поэтому и бьют нас немцы.
Политработники убеждали в обратном. Фашисты несут огромные потери. Наши войска, преодолев последствия вероломного нападения, наносят врагу крепкие удары. Приводились сказочные цифры немецких потерь. Но факты говорили обратное. К ноябрю бои шли на подступах к Москве, был окружен Ленинград, а линия фронта приближалась