Архив Смагина. Юрий ПивоваровЧитать онлайн книгу.
Это все появляется одновременно и неожиданно – есть от чего растеряться.
Затем был путь в посёлок, близкие горы и дальний лес. Такие виды вполне бы обогатили образы блистательных героев Жюль Верна, Майн Рида… Это рай? Есть он, нет его – вопрос спорный и не актуальный, полагал Сеулин. Но если он есть, пусть он будет таким. Не хватит пальцев на руках и на ногах, чтобы посчитать, сколько раз он сам, Мария, товарищ Смагин и многие, многие другие, оказавшиеся по эту сторону баррикад, могли покинуть этот мир. Кто мгновенно, даже не поняв, что произошло, кто после тяжёлой болезни и лазаретовских мучений, кто – садистскими усилиями безумного палача, не ведающего, как правило, что творит. И почему «по эту сторону баррикад»? А как же другие – выбравшие сознательно или невольно ту сторону? Где их рай и ад? Неужели и после смерти «мы» и «они» будем разделены?
Михаил редко предавался таким мыслям и не пытался им противостоять: как найдёт, так и уйдёт. Но об этом тоже надо думать. Говорить – нежелательно, но думать надо. Это только наивным людям кажется, рассуждал он, что гигантская мясорубка остановилась и все великие задуманные преобразования дадутся лёгкой ценой. Одна система ценностей, пусть большей частью ложных, разрушена, другая ещё не создана. Промежуточные состояния общественных систем всегда опасны. И не только общественных – любых, в физике точка росы, например. Уже не пар, но ещё и не вода. Управление такими промежуточными состояниями – задача всегда сложная и неблагодарная. А когда картина ясная, тогда и решения принимать легче, и результат просматривается. Вот и мы вносим ясность, разгоняем туман, закрашиваем белые пятна. И здесь, на этом берегу, со спутницей-красавицей тоже разгоняем и закрашиваем…
Вода – тёплая, зовёт, успокаивает. Миша, выказывая явную неловкость, снял рубаху. Тело белое – не загорел ещё, жилистое, на левом плече шрам, на рёбрах справа шрам, левая рука прострелена. Мария посмотрела на него и отвела глаза. В платье полегче – морской воздух нежно холодит.
– Маша, можешь искупаться, – смущённо сказал Сеулин, – я отвернусь, а то и вообще убегу, вон туда – за камни. – Обернулся, указал рукой в сторону камней. Что-то его насторожило, он прищурился, прикрыл глаза ладонью от солнца. Вроде среди камней промелькнуло что-то. Присмотрелся – нет, ничего.
– Море! Когда ещё доведётся, – попытался он надавить.
– В следующий раз – непременно.
Мария присела на большой камень. Михаил осторожно пристроился рядом. Как тут не волноваться! Он слегка и осторожно обнял Марию. Она – словно не заметила, посмотрела бездумно вдаль, помрачнела.
– Миша, а если бы не война? Море было бы таким же?
– Море – таким же. Мы – другими.
Мария глянула на руку Сеулина, лежащую на плече, задумчиво сказала:
– Другими. Ты бы был студентом. Нет, уже не студентом.
– Учителем, – сказал Сеулин. – В прибрежном посёлке, как этот. Математика, физика, механика… я бы так старался. Я благодарен моим учителям, и как было бы хорошо, если бы обо мне кто-то через годы вот так вспомнил… А ты? Врач – профессия достойная…
–