Московские тайны: дворцы, усадьбы, судьбы. Нина МолеваЧитать онлайн книгу.
телеги, как в Дмитрове выпасали коней для царских конюшен. От того времени сохранилась построенная в XVII веке церковь Николы, «что под вязками», достроенная в 1904 году трапезной и колокольней (Каляевская ул., 23).
В 1877 году растянувшаяся на две версты Новослободская улица была переименована в честь московского губернатора В. А. Долгорукова. Причиной тому стали не столько его хлопоты о благоустройстве города, сколько участие в организации обществ Красного Креста во время Русско-турецкой войны 1877–1878 годов.
Великий князь Сергей Александрович
Однако спустя десять с небольшим лет, при регулировании планов Москвы, название Долгоруковской было сохранено только за отрезком от Садового кольца Селезневки. Остальной части улицы возвращено имя Новослободской. В 1919 году Долгоруковская получила современное название Каляевской – в честь И. П. Каляева, убившего бомбой великого князя Сергея Александровича в феврале 1905 года.
Улица горела в пожаре 1812 года, а в 1858 году Александр Дюма-отец, направляясь в сад «Эльдорадо», где Москва устраивала в его честь пышнейшее торжество – «Ночь графа Монте-Кристо», отметил понравившуюся ему уютную улицу из небольших домов, за которыми скрывались скромные зеленые дворики. Не потому ли начнут отдавать ей предпочтение перед другими, более богатыми районами художники и работавшая интеллигенция?
По-своему Долгоруковская отличалась немалыми удобствами. В 80-х годах прошлого века по ней прошла конка, а в 1899 году вместе с окончанием строительства Савеловского вокзала проложена первая в Москве трамвайная линия, соединившая нынешнюю Пушкинскую площадь с Бутырской заставой. Кстати, впервые москвичи увидели электричество именно в этих местах. Газетное объявление по поводу программы «Ночь графа Монте Кристо» сообщало: «На пруду при освещении электричества будет исполнена серенада на гондолах тирольскими певцами и инструментальной музыкой».
Суриков выберет квартиру на Долгоруковской (№ 18) в 1884 году, сразу по окончании «Меньшикова в Березове», на два года жизни – время работы над новым полотном. На этот раз это была «Боярыня Морозова». Художник не искал ни особых удобств, ни тем более высоких заработков. Сама работа была единственным счастьем и смыслом жизни.
«…Его скромная мастерская на Долгоруковской улице была недостаточно светла и недостаточно просторна для работы над большими полотнами, – вспоминал театральный художник А. Я. Головин. – Василий Иванович занимал две небольшие квартиры, расположенные рядом, и, когда писал свою «Боярыню Морозову», он поставил огромное полотно на площадке и передвигал его то в одну дверь, то в другую, по мере хода работы».
Многие из натурных этюдов писались прямо на улице – уже очень красивой и тихой казалась здесь зима, без ветра, в лиловатой дымке ранних вечеров.
«Мы на Долгоруковской жили, – рассказывал Суриков. – Там в переулке всегда были глубокие сугробы, и ухабы, и розвальней много. Я все за розвальнями ходил,