Свет в окне. Елена КатишонокЧитать онлайн книгу.
молча. Глупо, конечно; но теперь поздно объяснять. Тем более что даже о разговоре с матерью рассказать не было случая, а ведь в поезде на обратном пути почти не спала из-за этого разговора.
Он получился нечаянно, из родительской перепалки, на которую Настя не обратила бы внимания, если б отец не повысил голос.
– …и поеду, – донесся из кухни голос матери.
– И поедь! – огрызнулся отец.
– Возьму и поеду.
– А вот возьми и поедь!
Из-за этого «поедь» прислушалась, а потом открыла дверь на кухню:
– Далеко собрались?
– Спроси вон у нее, – отец кивнул в сторону матери, – сама пусть расскажет.
Он сердито хлопнул дверью и вышел.
Спросила.
И приросла к табуретке, услышав ответ, да так, что два оставшихся до отъезда дня ни о чем другом не могла думать. Потому что одно дело знать понаслышке, что у матери вроде была когда-то родная сестра, сгинувшая во время войны, и даже на фотокарточке видеть эту абстрактную сестру, а другое – услышать вдруг, что у нее, Насти, нашлась тетка. Что означало только одно: сестра матери вовсе не сгинула, а жива-здорова, разве что увидеться с ней нет возможности, ибо живет она за границей, в Германии. Оттуда, из Германии, ей удалось разыскать сестру.
Мать показала Насте строгое письмо из Министерства иностранных дел, в котором требовалось подтвердить родство «в случае, если таковое имеет место».
Родство «имело место». Вера, Настина мать, и Лиза были дочерьми Арсения Маркианова, державшего магазинчик дамского белья и галантереи, который располагался перед войной в трех кварталах от общежития, где теперь жила его внучка, Настя Кузнецова. В сороковом году магазинчик был реквизирован. Арсения, слишком громко по этому поводу недоумевавшего, забрали вместе с женой, и с тех пор барышни Маркиановы родителей больше не видели. Весной следующего года Вера, старшая, вышла замуж за молоденького красноармейца Сергея Кузнецова. Он ждал отпуска, чтобы вместе с молодой женой навестить мать, однако в последний момент отпуск почему-то отменили – или отложили, – так что Вера поехала знакомиться со свекровью одна; семнадцатилетняя Лиза осталась ждать известий от родителей.
Свекровь оказалась настоящей свекровью. Ей не нравилось решительно все: и что сын женился рано и не спросив совета, и что невестка перестарок (Вера была почти на год старше мужа), а главное, «буржуйка».
Силой не будешь милой. Вера тоже не была очарована «болотом» и прохладным приемом, потому решила вернуться назад, где ждали муж и сестра. Однако сделать это она не успела: началась война и распорядилась по-своему, отправив Сергея на фронт, Веру оставив «на болоте», а сестру Лизу – в оккупированном городе. От нее не было вестей до того самого момента, когда через шестнадцать лет после войны МИД не потребовал подтвердить родство.
– Как она очутилась в Германии? – был первый Настин вопрос.
А как я очутилась в России? – чуть не спросила Вера. Потому что сама ломала над этим голову, и выходило, как