Карфаген должен быть разрушен. Александр НемировскийЧитать онлайн книгу.
на Форум, встреченная бурей приветствий:
– Ио, триумф! Ио, триумф!
Взгляд триумфатора упал на ростры[6], издали казавшиеся цветочной клумбой. Но пережитая обида вызвала в памяти другую картину, и ростры предстали такими, как три дня назад, – в окружении беснующейся черни. Подстрекаемая ораторами, она не давала разрешения на триумф. А кто эти ораторы? Его же воины, разъяренные тем, что он обогатил их меньше, чем им хотелось.
Медленно и торжественно поднималась колесница по капитолийскому въезду. Все шире и шире становился кругозор. Форум и все семь холмов. Извивы Тибра. Чаша Великого Цирка. Там уже все готово для гладиаторских боев, которые начнутся после окончания главной церемонии. Пристань, где его торжественно встречал народ. Но громады македонского корабля уже не видно. Его отвели в Остию. И вот после еще одного поворота дороги в синеве неба проступили приземистые строения Капитолия.
В это время Персей с сыновьями спускался вниз по ступеням Мамертинской тюрьмы, выдолбленной в толще того же капитолийского холма.
Деметрий и Диодор
В самый разгар праздника через толпу, жадно наблюдавшую за триумфальной процессией, с трудом протискивался юноша. Гиматий из тонкой милетской шерсти, обшитый по краям золотыми нитями, выдавал в нем человека богатого и независимого. Но лицо его было бледнее мела, губы дрожали.
Преодолев последнее препятствие, он оказался в узком проулке, совершенно пустом, как все улицы, не отданные триумфу. Осмотревшись, юноша побежал вверх.
– Остановись, – слышалось сзади. – Куда ты, Деметрий?
Юноша внезапно остановился и прижался спиной к каменной ограде. Так он стоял некоторое время, вслушиваясь в приближающийся шум шагов своего преследователя.
Подбежавший тяжело дышал. Этот тучный человек, несмотря на возраст, сохранил живость и подвижность. Положив руку на плечо юноши, он сказал:
– Я тебя предупреждал – не ходи. Даже ромеи не все могли вынести это зрелище.
– Ты прав, Диодор! – отозвался юноша. – Но мне казалось, что я смогу с собою совладать. Так хотелось увидеть племянников и издали проститься с ними!
– Может быть, им сохранят жизнь, – неуверенно произнес Диодор.
– Моя несчастная сестра! – простонал юноша. Деметрий оторвался от стены, и Диодор быстрыми движениями стал очищать его одежду от мела.
– Знал бы отец, – заговорил наконец Деметрий, – на какие страдания он обрек Лаодику.
– Ты не прав, – мягко перебил его Диодор. – Селевк был великим политиком, свадьба Лаодики и Персея была частью его грандиозного плана противостояния Риму. Бывали случаи, когда даже трагедии великого Софокла терпели провал. И было бы несправедливо возлагать вину на Софокла, а не на дурных актеров.
– Разве отец не сам подбирал исполнителей? Персея он избрал мужем для своей дочери, а никчемного пьяницу Антиоха – своим преемником.
– Но в первых актах
Ростры – ораторская трибуна на Форуме, украшенная носами вражеских кораблей.