Рус. Защитник и освободитель. Вадим КрабовЧитать онлайн книгу.
от удивления не открыл рот, то это только из-за железного самообладания. А вот Гелиния на несколько мгновений оторопела – «стена» пошла волнами, но, хвала богам, осталась в прежнем виде – девушка смогла взять себя в руки. Ох и огребла бы тогда насмешек со стороны законной половины!
Рослая красавица (на пару пальцев выше высокого, по меркам кочевников, воина, мимо которого пробегала), не пытаясь выхватить кинжал, упала на колени перед вождем и со слезами обхватила его… ну, чуть выше ног.
– Аграник, Аграник, – приговаривала она, и Рус не выдержал напора нежностей – отпустил командира отряда.
Тот тоже упал на колени и обнял свою девушку, успокаивающе приговаривая:
– Все хорошо, Влада, милая, это была ошибка, я случайно опустил руку… – При этом похлопывал и поглаживал… Жену?
Кто-то из воинов смотрел на эту сцену безразлично, двое презрительно отвернулись, а некоторые медленно потянулись за лежащими у их ног луками.
– Стоять! – крикнул Рус, сурово глядя на «нарушителей конвенции». Они поспешили выпрямиться. – Ты, – показал пальцем на Фарика, – подойди ко мне, объясни, кто эта девица из племени этрусков. – Одновременно с началом любовной сцены он ощутил, как давящее чувство опасности постепенно сошло на нет.
«Кажется, отвоевались», – подумал и обернулся к Гелинии. Хотел приказать ей снять «пыльную стену», но… В общем, приказал, только не сразу. Чуточку полюбовался, как в правом глазу верной супружницы застыла предательская слеза умиления.
Без «стены» звуки обрели должное звучание, и Рус вынужденно приказал практически орущему Фарику: «Говори тише, я хорошо слышу».
– …жена она ему, перед Предками обвенчаны, все по чести, – пояснил телохранитель, зауважавший после случившего всех жрецов разом и конкретно этого в частности.
– То есть, – тут внезапно вступила Гелиния, – вы захватили ее в полон, хотели сделать рабыней-наложницей…
Кочевник спокойно кивал на все ее утверждения. Он плохо понимал по-гелински, а то бы уловил в словах жрицы изрядную долю едкого сарказма. – Аграник выступил против отца, отдал всех своих борков, баранов и рабов, все сбережения и выкупил ее?
Снова кивок недоумевающего Фарика: «Чего непонятного? Плохо языком, что ли, владею? Нет, жрец понял…»
– А вы у нее согласия спросили?! Она хотела становиться наложницей?!
– А кто об этом спрашивает? – удивился все еще не понимающий сути возмущения женщины Фарик.
– Гелиния! Успокойся, вспомни, кто ты есть, – строго произнес Рус, нажимая на слово «ты».
Кочевники поняли этот окрик как наставление старшего жреца – младшему собрату, то есть сестре, а жрица вспомнила, что она – сарматка, та же кочевница. Вспомнила и устыдилась своей слабости. Сарматские обычаи тоже не отличались мягкостью: никто бы не поинтересовался желанием рабыни становиться наложницей.
«Блин, – досадливо подумал Рус, – «Рабыня Изаура» и сюда добралась, и здесь бабы на нее западают. Надо прекращать