Плоть и кровь. Иэн РэнкинЧитать онлайн книгу.
к какой цифре он ближе. Он представлял собой внушительную бочкообразную фигуру, густые седые волосы росли не только на голове, но и из ушей, носа и шеи – на загривке. В светской одежде, подумал Ребус, священник вполне сошел бы за пенсионера-докера или какого-нибудь квалифицированного работягу, который в свое время был неплохим боксером, и действительно, у отца Лири имелись фотографии и призы, подтверждающие, что последнее – непреложная истина. Он нередко месил руками воздух, заканчивая свои аргументы апперкотом, – дескать, никаких возражений тут и быть не может. Ребус нередко жалел, что при их беседе не присутствует рефери.
Но сегодня отец Лири вальяжно расселся в шезлонге у себя в саду. Стоял прекрасный ранний вечер, теплый и прозрачный, с моря тянуло прохладным ветерком.
– В такой день хорошо полетать на воздушном шаре, – мечтательно сказал отец Лири, отхлебнув из стакана с гиннесом. – Или попрыгать с тарзанки. Кажется, на время фестиваля что-то в этом роде устроили на Медоуз. Ох, как бы мне хотелось попробовать.
Ребус моргнул, но промолчал. Гиннес был ледяной – таким впору зубы замораживать вместо анестезии. Он поерзал в своем шезлонге, который был намного дряхлее того, в котором сидел священник. Прежде чем сесть, он заметил, что ткань почти насквозь протерта в тех местах, где она встречалась с горизонтальными деревянными брусьями. Оставалось только надеяться, что шезлонг его выдержит.
– Вам нравится мой сад?
Ребус обвел взглядом яркие цветы, подстриженную траву.
– Я плохо разбираюсь в садах, – сознался он.
– И я тоже. Это не порок. Но у меня есть один знакомый старик, который понимает толк в садах, и он за умеренную плату присматривает за моим. – Он поднес стакан к губам. – Ну, так как у вас дела?
– Отлично.
– А у доктора Эйткен?
– В полном порядке.
– И вы двое все еще?..
– Более или менее.
Отец Лири кивнул. Тон Ребуса не располагал к продолжению темы.
– Снова угроза взрыва, да? Я слыхал по радио.
– Может, на испуг хотят взять.
– Но вы не уверены?
– ИРА[10] обычно использует кодовые слова, так они дают нам понять, что не шутят.
Отец Лири покивал, словно отвечая каким-то своим мыслям.
– И еще убийство?
Ребус отхлебнул пива.
– Я был на месте преступления.
– Хотя бы сделали перерыв на время фестиваля, правда? Что подумают туристы?
Глаза отца Лири лукаво сверкали.
– Пора уже туристам знать правду, – сказал Ребус. Эти слова вырвались у него слишком быстро. Он вздохнул. – Довольно мрачное зрелище.
– Прискорбно. Я беру назад свои легкомысленные слова.
– Что поделаешь. Это естественный способ самозащиты.
– Да, вы правы.
Ребус знал это по себе. За шуточками, которыми он обменивался с доктором Куртом, тоже стояло инстинктивное желание убежать от очевидного, непоправимого. И все равно перед мысленным взором Ребуса с прошлого вечера постоянно возникало