Солнце полуночи. Новая эра. Андрей ДашковЧитать онлайн книгу.
не приносил ни гроша; какой-то мизер удавалось выжать из заправки и станции техобслуживания. Таким образом, Бортник совмещал функции администратора, заправщика, механика и сторожа. Многовато на первый взгляд – и совсем мало, если учесть интенсивность движения. Бортник не поленился и подсчитал: в среднем мимо проезжала одна долбаная тачка в сутки. Лучшими днями были те, когда по трассе шли правительственные караваны. С конвоем и вспомогательными трейлерами набиралось до двух десятков машин. Иногда даже удавалось заполучить всю компанию на ночлег. В такие ночи Равиль мог расслабиться. Но это случалось крайне редко – караванщики предпочитали не рисковать…
Никакой надежды. Ветер постанывал, гуляя среди закопченных неоновых ламп. Бортник решил, что надо сорвать вывеску к чертовой матери и он займется этим очень скоро, если погода не переменится. Хмырю хозяину придется его извинить. «Вычтешь из моей зарплаты, толстозадый», – подумал Равиль с ненавистью и достал из холодильника банку с пивом. Хорошо, хоть электричество еще не отрубили. Это было бы трудно сделать – силовой кабель залегал на двухметровой глубине. Впрочем, рано или поздно курорт закончится. Без света, холодильника и телевизора вахта превратится в тест на выживание. Бортник был не из тех, кто уверен в себе на все сто процентов. Говоря по правде, он не был уверен и на пятьдесят.
Эта ночь запомнилась ему как ночь собачьего воя. Ни до, ни после он не слыхал ничего подобного. Даже тогда, когда волки стаями мигрировали с севера в донские степи, в живых не осталось ни одной собаки, а сам Равиль трое суток просидел взаперти в обнимку с заряженным дробовиком. В течение семидесяти двух часов он думал только об одном: С КАКОЙ ЧАСТИ ТЕЛА ОНИ НАЧНУТ? В конце концов он решил, что лучше разнесет себе выстрелом голову, если волки ворвутся в коттедж… Но в тот раз Аллах смилостивился над ним.
Теперь Бортник убеждался в том, что так бывает далеко не всегда.
Вой, раздавшийся около полуночи, заставил его поглубже вжаться в кресло и поперхнуться пивом. Он как раз смотрел киношку – «семейную» мелодраму, которую транслировал Мозгокрут. Передачи из города шли с сильными помехами, а кабельного ТВ тут не было. Несмотря на паршивую антенну, сигнал Мозгокрута всегда оказывался идеальным. Другой бы задумался – почему так, но не Бортник.
Он думал о другом. Будь он тут не один, а с семьей – глядишь, и чувствовал бы себя гораздо лучше. Регулярно любил бы жену, учил бы детишек разбираться в моторах… А иначе можно свихнуться от одиночества.
Равиля тошнило от того, что происходило на экране, но пустота, притаившаяся во влажной темноте за окнами, была еще отвратительнее… Потом он понял, что существуют вещи похуже изоляции, пустоты и темноты, хотя, возможно, они и являются порождениями этих трех универсальных причин.
Равилю в общем-то уже было все равно. Неважно, что именно пыталось столкнуть его с рельсов. Важно другое: насколько далеко он покатится под откос. И сможет ли «вернуться».
…От воя хотелось бежать