Пути и Дороги. Фантастические повести. Сергей Юрьевич СоловьевЧитать онлайн книгу.
коробку яиц. Был он по виду нетрезв, судя по нетвердо стоящим ногам, но был весел и улыбался. Одет как обычно сейчас- джинсы, клетчатая рубашка, китайские кроссовки, дававшие ему хоть какое-то сцепление с полом транспортного средства. Но видно, подошва была не очень, или тряхнуло очень сильно, так что коробка с яйцами выпала из рук на пол. Парень быстро нагнулся, пытаясь подхватить ценный груз, но тряхнуло опять, и он угодил прямо лбом в голые коленки девушки, сидевшие рядом. Летнее платье, в крупный цветочек, было совсем не длинным, по летнему времени, так что девица просто вцепилась в свой подол.
– Что вы, молодой человек! – покраснев, возмутилась барышня, сдвигая колени, и пряча под сиденье и стопы, обутые в летние сандалии, боясь что ещё и педикюр на отдавленных пальцах пострадает.
– Мадам, – картинно выразился пьяный юноша, улыбнувшись, почти ка Фанфан- Тюльпан, только что освободивший Генриетту, – то есть, мадемуазель, – и он встал на одно колено перед девушкой, с лицом, ставшим из красного просто пунцовым, – прошу простить мою дерзость, и принять цветы… – он глянул на свои руки, – ну, вместо цветов это яйцо, – и он достал единственное из не разбившихся.
–Не надо, – тихо сказала девушка, пытаясь отодвинутся.
–Раз у меня нет больше вина, я выпью это яйцо за ваше здоровье, – заявил он, выпивая сырое яйцо, и скромно кивнув совсем смешавшейся попутчице.
Овации не овации, но в автобусе пассажиры, как благодарные зрители Большого Театра, хлопали в восторге. На Марксистской нетрезвый, но весёлый, пассажир вышел, оставив барышню в автобусе, которая поглядывала на него если не с восхищением, то с несомненным интересом.
Дальше опять знаменитый круг на Таганской, и автобус остановился у м,Таганской Кольцевой. Театр Высоцкого, прекрасная церковь и Бесплатный туалет дополняли культурное пространство. По ВерхнеРадищевской улице автобус шёл без приключений, но дольше была знаменитая Яузская больница, которая само по себе была приключением. Прекрасный фасад здания бывшей усадьбы князей Голицыных, особенно его флигелей, выходивших прямо на тротуар, и радующих своими прекрасными барельефами проходящих мимо людей. Остановка Яузский бульвар возникла словно из ниоткуда, и Сева, потирая заболевшую голову, поспешно выбежал из М7. Справа была прекрасная церковь 18 века, но он спешил, быстро прошёл вверх по переулку, мимо модернистского особняка 19 века, в котором несомненные энтузиасты боролись за закон и порядок в Москве. Сева глянул на свои часы, время хватало. Он дал себе полтора часа, что бы пройтись по Бульварному Кольцу до памятника Есенину, давно не был здесь, и хотелось получить удовольствие, да и подумать.
Он шагал вверх, по дорожке посыпанной мелким камнем, мимо скамеек с отдыхающими на них людьми. Как то непонятно было со с знакомством с Ксенией, чувствовалась какая-та натянутость, неестественность. Не в Галерее, а именно на Есенинском бульваре, когда они познакомились. Он еще и еще раз прокручивал все, и было много неясно. Мимо него прошли рабочие, убирающие территорию, обсуждающие, как выровнять покрытие. Проехали велосипедисты, а за ними и парнишка на электросамокате. Вот и