Мыслин. Королевство кота Яцыка. Виктория БородинаЧитать онлайн книгу.
миг показалось, что она его укусила, потому что лоб пронзила острая боль. Впрочем, болевые ощущения быстро прошли и он, любуясь окружающими пейзажами и переливающимся на солнце церковным куполом, снова задумался о еде.
Трапезничать художник любил. Это занятие было единственным, если не считать написания картин, чем творец хотел бы заниматься каждый день по многу раз. Удовольствие, получаемое от еды, помогало художнику забыть обо всём на свете. Рисовать роскошные пейзажи получалось только после плотного завтрака. Какой глупец сказал, что художник должен быть голодным? Чушь! Голодный художник всегда очень злой. А в состоянии злости ничего прекрасного и светлого нарисовать нельзя.
Как человек творческий, он любил смешивать краски. Не только на палитре, но и в тарелке. Завтрак толстого художника обязательно состоял из вареников ассорти. Для творца вполне привычным было съесть десяток вареников с картошкой, густо пересыпанных жареным луком, затем добавить к ним вареники с капустой (тоже не меньше десятка), грибами и в самом конце – десертные, с изюмом и творогом. Но после вареничного рая чувство голода всё ещё оставалось с творцом. Поэтому он добавлял к основному меню бургер с огромной котлетой и хот-дог с двумя сосисками, затаившимися под хрустящей квашенной капустой и густо смазанными горчицей вперемешку с кетчупом. Свой завтрак пышный живописец запивал огромной кружкой чая с пятью столовыми ложками сгущённого молока вприкуску с ванильными вафлями. Только после этого у него появлялось немного сил для прогулки к балкону. После неё художник семенил к мольберту, стоявшему на кухне около холодильника, и принимался за работу. Он рисовал пять часов кряду, а потом обязательно обедал густым борщом с чесночными пампушками, воздушной картошкой-пюре на молоке, омлетом из пяти яиц, мясными голубцами или долмой. В самом конце обеда творец выпивал смородиновый кисель и отправлялся отдыхать вплоть до четырёх часов вечера. Затем он вновь принимался писать картины, а в девять часов ужинал диетической телячьей колбасой с толстым куском белого батона, нежирным бульоном на свиных косточках и тёплым козьим молоком с желтоватой пенкой.
Так, в муках творчества, проходил его день. Но однажды привычный уклад жизни художника был нарушен. Произошло это аккурат в тот день, когда его уколола назойливая бабочка. На пути к мольберту в его голове возникла весьма странная мысль: ГЛЮКОЗЫ В КРОВИ МНОГО. Почему она вдруг, ни с того, ни с сего, там появилась? Художник почему-то посчитал эту мысль новым витком своего творчества и, вооружившись простым карандашом, стал рисовать на девственно-чистом холсте новую картину. Теперь это были не пейзажи. Плотная бумага быстро покрывалась густой сетью кровеносных сосудов, по которым вместо крови тёк приторный сахарный сироп.
Нейрохирург заметил в мыслительном центре художника-обжоры яркие вспышки электроимпульсов. Вероятно, там зарождались новые, самостоятельные мысли.
– Похоже, сработало – громко сказал он, наблюдая за картинкой на экране. Идея военного по маскировке иглы с нейронной нитью под бабочку пришлась