Блеск тела. Вадим РоссикЧитать онлайн книгу.
попытался собрать в кучку разбегающиеся мысли. Пограничник – это, конечно, выпуклая личность, но Человек с Вертикали гораздо массивнее. В конце концов, он отдаёт приказы Пограничнику, а не наоборот. Значит…
– Зачем мне лгать, товарищ генерал? Я победил на аукционе, и теперь бриллиант мой.
– Так-так-так… Не уважаешь наши доблестные органы? Я мог бы предложить тебе восемь «лимонов», а два оставшихся обсудим.
Звучало примирительно, но Фрутков был твёрд.
– Органы уважаю, бриллиант не отдам!
Пограничник прощально прогудел:
– Ладно, дрыщ. Подумай об ответственности своего бизнеса. Налоги там… У тебя есть неделя. Потом я ни за что не ручаюсь. Долго говорить времени у меня сейчас нет. Я должен вернуться к той куче дерьма, которую разгребаю с утра. Бывай!
Пограничник вернулся к дерьму, а Фрутков побрёл на кухню размером с Ладожское озеро, чтобы спокойно там подумать. Громадная белоснежная кухня всегда его успокаивала. Её оформлял модный итальянский дизайнер, поэтому кухня была выполнена в средиземноморском стиле. Пол покрывала плитка, стилизованная под мозаику древнеримских бань. На стенах висели декоративные тарелки с южными пейзажами: оливковые рощи, пинии и кипарисы. Столешницы из розового каррарского мрамора. Ну и всё такое.
Фрутков налил себе кофе в фарфоровую чашку династии Цин, провёл пальцем по тонкому волнистому краю. Отхлебнул. Кофе был хорош! Мягкий, без обычной горечи. Знаменитый «Чёрный бивень». Его производили в Таиланде. Пропускали зёрна арабики через пищеварительный тракт слонов. Впрочем, лучше ничего не знать о тонкостях изготовления самого дорогого в мире кофе. Фрутков не знал.
– Вот придурки, ёпта! – сказал Фрутков своему отражению в натёртом до зеркального сияния мраморе стола. Он хотел добавить ещё что-то ненормативное, но тут таиландский кофе из слоновьего дерьма напомнил ему о Куале и Лумпуре.
2. Тем же днём в Питере
После обеда в синем небе появились тёмные тучки. Бегая по своим делам, петербуржцы и гости города начали поглядывать вверх, ожидая, когда дождь примет решение и выйдет на работу. Но дождь всё ленился.
Майор Траулько, сидя в своем кабинете, ленилась тоже. Вместо сухих протоколов на столе лежала груда печенек, разломанная на дольки молочная шоколадка и стояла чашка с чаем. Траулько была лакомкой. К тому же над её головой висело эгоистическое руководство к действию: «Люби себя, наплюй на всех и в жизни ждёт тебя успех!» В соответствии с этим указанием Траулько, любя себя, подтачивала ногти пилкой. Майору была присуща миловидность. Не зря её непосредственный начальник подполковник Пучегоров говорил в тесном кругу друзей: «Я бы с такой проснулся». Но Траулько была не такая. Для всего интимного у неё был свой собственный чёпожрать – муж-водитель «Газели» плюс две чёкупилы – дочери. Да ещё вместе с ними жил мужнин брательник-алкаш с кучей судимостей и какая-то бабка. Тут далеко не разгуляешься.
Ухаживая за ногтями, Траулько обдумывала порученное задание. Она хорошо