Дорога висельников. Наталья РезановаЧитать онлайн книгу.
квартале и злачных местах Тримейна. Из-за того же ему скучно показалось в действующей армии, и он стал «лесным хозяином». Это название, казавшееся когда-то Сигварду столь таинственным и внушавшим почтение, обозначало всего лишь рыцаря-разбойника, но не простого, а близкого к нынешним морским мятежникам – того, кто держит под своим контролем обширную территорию, тех, кто платит ему, берет под свою защиту и собственный преступный промысел подкрепляет воинской доблестью.
Так было до тех пор, пока в замке Веллвуд не появилась молчаливая женщина, тонкая, светловолосая, с холодными серыми глазами. Тогда Торольд и стал тем уважаемым и почитаемым человеком, которого помнил Сигвард. Люди, конечно, говорили, что Энид сумела утихомирить, смирить его. Но дело было не в этом.
– Она говорила, – рассказывал отец в то последнее посещение Веллвуда, когда они всю ночь просидели за кувшином вина, – «ты должен скрывать от всех свои подлинные чувства. Я не хочу, чтоб люди узнали, где твоя слабость, потому что туда они и ударят. А твоя слабость – это я».
Отец еще о многом рассказывал в ту ночь, и кое-что из услышанного явно можно было списать на выпитое и пристрастие приукрашивать воспоминания. Однако получалось, что Энид вовсе не была кротким и бессловесным существом, каким рисовала ее память. Пожалуй, у нее был даже более жесткий нрав, чем у Торольда. Но ее пожирала смертельная болезнь, и на нее вели охоту Ивелины. И от Ивелинов Торольд мог ее спасти, а от болезни – нет.
Возможно, теперь ее утешило бы, что все получилось по ее желанию. Торольд исполнил свою клятву, а сын, которого она так хотела спасти, был жив и благополучен. Ивелины же ныне заслуживали только презрения. Да и не было клана Ивелинов в прежнем составе.
Впрочем, по мнению Сигварда, презрения они заслуживали с самого начала, даже если бы не пытались сжить со свету его мать. В те времена, когда они после смерти опекуна переехали в Тримейн, там на престоле сидел старый император Теодор-Людвиг. И хотя он под тяжестью лет утратил интерес и вкус к жизни, окружение его вовсе не желало мириться с таким положением вещей. Не имевший в Тримейне связей Эберо Ивелин огляделся – и примкнул к свите весьма богатого и влиятельного в столичных кругах видама Онфруа Дидима, известного своими нетривиальными взглядами в выборе развлечений. При том что сам Эберо этих пристрастий не разделял. Каким образом ему удалось убедить своего патрона жениться на Беретруде, трудно сказать, но, скорее всего, причина была проста. Дидимы были родом старинным и знатным, еще в прошлом веке они носили титул видамов Тримейнских, пока не было сочтено, что для особ не королевской крови это чересчур. И такой род ни в коем случае не должен был прерываться. А молодые люди, с которыми предпочитал иметь дело Онфруа, дать ему наследника никак не могли.
Что ж, наследника он получил, каким образом – неважно. Вероятно, Беретруде пришлось изрядно потрудиться, дабы исполнить свой долг, если хоть часть того, что говорили о ней, было правдой.
Но