Одноактные драмы. Валентин КрасногоровЧитать онлайн книгу.
Не я, так другая. Так уж лучше я.
ПОСТАРШЕ. Ты сама понимаешь, что говоришь? Ведь слушать страшно.
ПОМОЛОЖЕ. А вы не слушайте, вас никто не заставляет. Я вообще не с вами разговариваю.
ПОСТАРШЕ. А с кем же тогда?
ПОМОЛОЖЕ. Сама с собой.
ПОСТАРШЕ. Ты ненормальная, что ли?
ПОМОЛОЖЕ. Вполне нормальная. Просто я современная. А вы – нафталин.
ПОСТАРШЕ. Вот и оставь нафталин в покое. (Подходит к ПОМОЛОЖЕ.) Добром прошу – верни мужа.
ПОМОЛОЖЕ. Нет, это вы мне его отдайте. Зачем он вам? Сами говорили – надоел, опостылел. Попользовались двадцать лет – и хватит. Дайте пожить и другим.
ПОСТАРШЕ. Как у тебя просто – отдай, и все. Выходит, жизнь прожита зря? Тянула воз в крутую гору, надрывалась, падала, получала синяки и шишки, но все на что-то надеялась, все думала, что есть в этом какой-то смысл, что ждет меня какая-то награда, зернышко счастья или хотя бы чуток покоя… И что же? Ничего не будет?
ПОМОЛОЖЕ. Я тоже хочу тянуть воз.
Короткая пауза.
ПОСТАРШЕ. (Взяв себя в руки.) А что это я у тебя клянчу собственного мужа? Хочешь завладеть этим золотом – бери. Хоть сегодня. Вместе с его полудурочной мамашей.
ПОМОЛОЖЕ. А вы не распоряжайтесь, мы сами все решим.
ПОСТАРШЕ. Если только он захочет.
ПОМОЛОЖЕ. Захочет, и еще как.
ПОСТАРШЕ. Да я его силой к тебе стану гнать – все равно он будет дома, как в окопе, сидеть. Что, я его не знаю?
ПОМОЛОЖЕ. Я тоже его знаю.
ПОСТАРШЕ. Тогда объясни, чего он до сих пор к тебе не ушел?
ПОМОЛОЖЕ. (Чуть сбавив тон.) Чего-чего… Не решается детей бросить, вот чего.
ПОСТАРШЕ. Каких еще детей? У нас один сын.
ПОМОЛОЖЕ. Нет, двое. Мальчик и девочка.
ПОСТАРШЕ. (Насмешливо.) Это он тебе говорил?
ПОМОЛОЖЕ. (Растерянно.) А что?
ПОСТАРШЕ. Ты их видела?
ПОМОЛОЖЕ. (Признавая свое поражение.) Нет.
ПОСТАРШЕ. Этот сорокалетний мужчина тебе все врет. Я тоже в прежние годы с одним женатиком любовь крутила, так он мне четырьмя детьми совесть тормошил. А совесть у меня тогда была молодая, неокрепшая, не то, что сейчас. Вот я и не выдержала, отчалила. А потом выяснилось, что у него одна-единственная дочь. И то не родная, а женина.
ПОМОЛОЖЕ. (Уныло.) Все равно он мой будет.
ПОСТАРШЕ. На том свете.
ПОМОЛОЖЕ. Это мы еще посмотрим.
ПОСТАРШЕ. (Решившись.) Ну хорошо, не веришь мне, спросим у него.
ПОМОЛОЖЕ. Это как?
ПОСТАРШЕ. Обыкновенно. Вот он сейчас войдет, а мы обе перед ним встанем, и я скажу (темпераментно): «Выбирай. Или я, или она. Если она – катись на все четыре стороны, цепляться за тебя не буду.»
ПОМОЛОЖЕ. (Она не в восторге от этой идеи. Холодно.) Нашли время устраивать сцены. Сначала довели его до инфаркта, а теперь совсем в гроб вогнать хотите.
ПОСТАРШЕ. Я его довела? Я?! Да он, пока на два фронта не стал работать, здоровехонек был. А как начались его с тобой дальние рейсы, так и надорвался. Лошадиных сил не хватило.
ПОМОЛОЖЕ. Это остроты у вас лошадиные.
ПОСТАРШЕ. И, небось, изводила