Дубовый дым. Александр НовосельцевЧитать онлайн книгу.
в деревне, кроме пяти постоянных жителей, нет никого: ни детей, ни молодежи, ни собак. Не доезжает сюда и автолавка. Сам Женька живет в городе и приезжает нечасто, и Серега-сторож с нетерпением ждет его приезда; приехав обычно к вечеру и заночевав в протопленной избе, хозяин обязательно «подносит» Сереге, да еще и оставляет, так что Серега всегда чуть навеселе.
Перед Рождеством в деревню кто-нибудь из дачников-однодворцев обязательно заглянет. Хотя бы на рождественскую ночь. Когда кто-то приезжает в деревню, зимой видно сразу. В ранних сумерках зажелтеют в домах оконца и высветлят перед ними заснеженные полянки. Проходит немного времени и, стукнув в дверь, заходит Серега, оставив обувку в сенях. Заходит, никогда ни при каких обстоятельствах и при любой температуре не снимая шапки. Вид его и речь подсказывают, что он уже «принял». Сидит, долго, для приличия, держа в одной руке поднесенный хозяином стакан, а в другой кусочек хлеба с салом. Главная тема рассказов его, как человека, подрядившегося охранять от воров дальний край деревни, что он не забывает и этот край деревни.
– А как же! Я обязательно… Я со своей Жулькой сюда прихожу. Близко не подхожу – ни-ни! Чтобы это… следы чужие было видно. Мне все равно… Мне какая разница, куда ходить. Я и на ваш край загляну… Я чего – не видно тут следов?..
Говорит Серега двумя-тремя словами, делая между ними большие перерывы. Когда он начинает повторяться, хозяин показывает на стакан в Серегиной руке и нетерпеливо перебивает его вопросом:
– А Женька приезжал?
Серега поднимает на него удивленные глаза, стараясь понять вопрос:
– Женька? Вчера приезжал… Переночевал и уехал. У него дела свои. А я сейчас гляжу – у вас свет горит. Ага! А может – это… Может, кто чужой зашел? Дай, думаю, проверю, схожу… Я прально говорю?
– Ты давай, давай, выпей, – говорит ему хозяин и отодвигает табуретку подальше от стола, поближе к двери, присаживает сторожа за плечо. Оборачиваясь, глядит в печной закуток, где жена, вместе с приехавшими подругами до прихода гостя шумно и весело нарезавшая и раскладывавшая на тарелки привезенные продукты, внезапно умолкнув, делает ему знаки рукой. Показывает через занавеску на Серегу и машет в сторону улицы. Сидящий за столом товарищ хозяина, осторожно отодвигая ногой под лавку откупоренную бутылку, с интересом разглядывает Серегу и тоже, одобряюще поднимая голову, торопит:
– Ты выпей, выпей…
Серега, неловко присев на край табуретки, резко наклоняет голову и смотрит сверху в стакан.
– Ага… – говорит он и, подумав, уже подносит стакан ко рту, раскрытому на ширину стакана, но останавливается и поднимает голову. – Я ведь их всех… Всех записываю, кто проезжает… или кто проходит через деревню. Давеча идут двое. Со стороны Знаменки. Как, говорят, на Озерки пройти? Я им дорогу не эту показываю. Я им верхнюю, за деревней. Вы, говорю, вон там вон… идите, там как раз и дорога. Кто знает, кто они такие, правильно?
Он глядит на хозяина, глазами «наводит резкость».
– Ты пей давай да закусывай, закусывай.
Серега