Культуразм люциферовых слуг. Евгений БатраковЧитать онлайн книгу.
мы этим делаем? Они ведь прекрасно понимают, что поступили с ними дискриминационно, что их, по существу, в тюрьму засадили. А за что? А за то, что они – маленькие.
И какая информация в результате этого у детей в голове записалась? А информация такая: сидеть за общим столом с алкоголем – это привилегия взрослых.
А когда эта информация, словно мина замедленного действия рванет? Когда ребенку будет лет 12, то есть когда очень нужно будет доказать и себе, и другим, что ты – взрослый. А как доказать? А очень просто: поставь на стол бутылку, воткни в рот сигарету и – всё, ты уже на три кепки выше.
Ну, это все потом, а пока дети весь вечер из той комнаты выглядывают, ждут момента, когда папа с мамой накушаются настолько, что если выйдешь – тебя уже не прогонят, а будет все как раз наоборот: «О, мой родненький, иди мой сладенький, да где же ты был?!». И начинаются безобразные пьяные ласки…
А тут, какая связь, связь между чем и чем в мозгу у ребенка образовалась?
Смотрите: пока родители были трезвыми, они были… какими? Они были злыми, они меня гнали. А как напились?! Враз стали хорошими, они меня не гонят! Значит, «мама пьяная, папа пьяный – это хорошо! Вырасту – буду таким же!».
Хотели что-то подобное родители в голове своего ребенка записать? Да, нет же, конечно! Но ведь записали.
А какие ассоциации записываются в голове ребенка, если ему человек, известнейший на всю страну, не только подает пример, но еще и с бокалом шампанского? Вот строки, обращенные к небезызвестной певице Э. Пьехе: «На выпускном вечере детдомовцев Вы угощали ребят шампанским, а директор детского дома Нина Вячеславовна была против: „Нельзя детей спаивать“. Однако Вы настойчиво уговаривали ее: „Ну, совсем немного шампанского! Пусть запомнят этот день, этот город“» [4].
Об облике деятеля культуры, Народной артистки СССР Э. С. Пьехи мы можем судить не только по ее делам, но и по ее собственным словам: «В тот день рождения у меня в буквальном смысле слова были настежь открыты двери. Я купила много-много спиртного, было много закусок, были даже поросята, которых из Абхазии привезли. Красивый был праздник, но после него пришлось сделать капитальный ремонт квартиры» [5].
И еще она же и в том же духе: «Я была знакома с тремя афганскими лидерами – трижды там была и со всеми целовалась, что на Востоке не разрешено. С Тараки я пила вино, хотя он мусульманин, но говорил, что в Америке научили его пить. С Амином, который задушил Тараки, я танцевала, при том, что женщинам не полагается танцевать в мужской компании, мне разрешили: вы из Европы, ладно, танцуйте с нами. Меня спасло то, что у меня было зеленое платье, а у мусульман это священный цвет. С Бабраком Кармалем мы пьянствовали на приеме в советском посольстве» [6].
Ну, хороша, не правда ли?
Образ жизни своей мамы, естественно, переняла и дочь – Илона, что маму в восторг почему-то не привело. Вот только одно из воспоминаний на тему детства: «Мама