Разведка уходит в сумерки. Виталий МелентьевЧитать онлайн книгу.
раз и был уверен, что немец будет не таким хитрым и изворотливым, как сержант, брать которого в плен было очень трудно.
Сознание надвигающейся решительной опасности, не случайной, а заранее предсказанной, не только не испугало Сиренко, а, наоборот, как бы окончательно затолкало все еще трепетавший страх в самый потаенный уголок. Сашка подобрался, напрягся, ощущая, как в нем растет и растет захватывающий и обжигающий боевой азарт. Он чем-то напоминал то чувство, что рождалось на занятиях, когда ему удавалось схватить сержанта и прижать так, что Дробот сдержанно охал и серел: у него все еще побаливали раны.
«Ну, этого паразита, – с сердитой радостью подумал Сашка, – мне жалеть будет не к чему».
Он хотел было двинуться вперед, но сник прежде, чем Дробот знаком остановил его, и подумал, что пулеметы стоят что то слишком уж близко от лощины. Сержант толкнул его и знаком показал, чтобы он полз влево. Сашка поначалу опешил – «языка» можно взять справа, а Дробот полез влево. Но он ясно помнил инструктаж Дробота – во всем слушаться беспрекословно и только, если его, сержанта, убьют, тогда действовать сообразно с обстановкой. И Сашка пополз влево.
Из лощины они поднялись на ровное поле и увидели кустарник. Сиренко отлично помнил этот ориентир – было высказано предположение, что именно здесь противник может расположить исходные позиции своей засады. В кустах и в самом деле что-то шебуршилось – сдержанно и настороженно, хотя засада с пулеметами была на месте. Сержант круто повернул и двинулся прямо к немецким траншеям, обходя кустарник с тыла.
Разведчики ползли дальше и дальше, и Сашка все отчетливей понимал, что план поиска уже нарушен, и на место исчезающего боевого азарта в него вползали сомнения. Зачем они забираются так далеко? Почему не действуют остальные разводчики? Почему вокруг такое молчание, особенно там, куда должны ударить остальные?
Вопросы все напирали и напирали на Сашку, и, наконец, пришел самый важный вопрос: а вдруг этот непонятный, словно прокопченный сержант потянет его прямо к немцам в лапы?
На Сашку нахлынул новый прилив страха. Это был уже не страх за собственную жизнь. «Погибнуть – не штука, – подумал Сиренко, – а вот попасться немцам…» Впрочем, и это было не самым страшным – было нечто другое, более ужасное и важное: ненависть к предательству, которое страшнее страха, был взрыв возмущения, было еще многое, что и в сумме и каждое в отдельности оказывалось все же деятельней и сильней, чем страх и перед немцами и за свою жизнь.
Сашка остановился и подтянул автомат. Зачем он это сделал, он не знал: может быть, для того, чтобы заставить Дробота выполнить задачу. Но сержант словно имел глаза на затылке да вдобавок еще знал, о чем думает Сашка. Он тоже остановился и жестом подозвал к себе Сиренко. Они долго лежали и слушали тишину. Нервы у них были напряжены до предела, и потому постепенно тишина стала прорастать звуками.
Траншеи противника были неподалеку. Из них слышалось покашливание, шорох