Заметки об анатомии поступка. Человек и нелюди. Евгений БатраковЧитать онлайн книгу.
и над ними, оказалась незаменимым подспорьем: она структурирует процедуру общения, а уже только поэтому значительно облегчает общение; она регулирует поведение, определяя его возможные и желаемые пределы, предписывает «карнавальное общение», индульгирует неудачные высказывания, неловкие действия и даже совершенно скотские выходки…
Норма служит основой кристаллизации питейного ритуала, выступающего как безусловная ценность. К ритуалу, как к последнему аргументу, апеллируют в тех случаях, когда нужно обосновать свое требование к рядом находящемуся члену сообщества, навязать ему свою волю. Вспомните, как бесцеремонный слесарь Василий Игнатьевич Харитонов (Евгений Леонов) в фильме Г. Н. Данелия «Осенний марафон» [46], в два счета поставил на место, на какое хотел, преподавателя Ленинградского университета Андрея Павловича Бузыкина (Олег Басилашвили) и профессора из Дании – Билла Хансена (Норберт Кухинке).
Харитонов – Хансену:
– Тостуемый пьет до дна. Я за вас выпил, значит, вы тостуемый. Я до дна, и вы до дна. Такой у нас порядок.
Харитонов – Бузыкину:
– Так у нас не положено, Палыч! Теперь надо посидеть. Хорошо сидим!
И все! И высококультурные люди – преподаватель и профессор – враз скисли!? Даже пискнуть не посмели!
Да, видимо, не без серьезных оснований К. Маркс в работе «Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта» писал: «Традиции всех мертвых поколений тяготеют, как кошмар, над умами живых» [47].
Традиции, обычаи, ритуалы, нормы…
Каждый признающий норму – обретает статус «своего парня» и получает шанс интегрироваться в компанию. Каждый страдающий от одиночества и отчуждения, от страха жить и страха умереть, от пустоты душевной и пустоты умственной – всякий примкнувший к компании, рассредоточенных вокруг бутылки с алкогольным зельем, чувствует, как некий всеутешающий елей разливается по всему телу, и исчезают заботы, тают назойливые мысли, и мерещится будто бы все тебя понимают, уважают и даже любят, и грудь распирает чувство собственной значимости, и поднимается волна беспричинного довольства, радости, беспечности… Правда, все мимолетно, будто набежавшая и рассеявшаяся галлюцинация… Словно пьяный, райский сон наяву. Нечто нереальное, но пережитое, что и побуждает в очередной раз, снова и снова примкнуть, поднять, проглотить… И испытать елей, беспечность, радость и значимость… И пусть это всего лишь миг, но он был – миг!.. И опасение, что способ действий, однажды оказавшийся результативным, обернется неудачей, вынуждает жестко придерживаться сложившегося стандарта – ритуала.
Норма – ритуалообразующий фактор – царствует безраздельно. Она – распорядитель, и ее диктат проявляется во всем. К тому же она еще и хранитель компании, и гарант ее дальнейшего существования. Потому-то компания, и каждый причисляющий себя к сообществу пьющих, и каждый, кто твердо уверен, что питье спиртного это нормальное в жизни занятие, столь ревностно надзирает