Шторм. Ирина БулгаковаЧитать онлайн книгу.
наверх, с улыбкой наблюдая за тем, как разлетаются голуби.
В опустевшем темном небе, с оглушительными хлопками зажглись первые созвездия фейерверков. Вспыхивали цветы – одни красочней другого. Рассыпались на искры шары, таяли в воздухе. На их месте тут же появлялись другие.
Породистых белых голубей, давно рассевшихся в парке на деревьях, напугали оглушительные залпы. Они взмыли вверх, стаями полетели на свет. И сбитые фейерверком, стали падать на землю. Где-то вскрикнула женщина, указывал рукой в небо. Завизжала девица, толпа поспешно сдала назад, к мраморной лестнице.
С неба падали окровавленные, изломанные птичьи трупы. Под нескончаемый треск залпов в воздухе кружились обагренные кровью перья. Снежный вихрь прежде белоснежного пуха носил ветер. Хлопья застревали в ветках, устилали землю ковром.
Николь отступала, увлекаемая женихом.
Стих фейерверк. Кружилась в воздухе метель. Пух осел на ветках, покрыл изморозью стволы деревьев, тронул сединой заросли травы возле живописного пруда, застыл ледяной россыпью в ажурных переплетениях мостков. Поземка струилась по стриженому газону, лепила белые лепестки к бутонам темно-алых роз, окаймлявших пешеходные дорожки. В оглушительной после залпов тишине с неба продолжали сыпаться птичьи трупы. Потревоженные ветром высились горы белых перьев, залитых кровью…
Свадьба закончилась, сдобренная щедрой порцией напускного веселья. Тамада старался, гремел оркестр, выступала приглашенная труппа. И танец маленьких лебедей из балета «Лебединое озеро», так любимый отцом, вдруг обрел новый, трагичный смысл.
Мать сидела за столом, время от времени впадая в прострацию, заворожено внимая игре света в бокале с шампанским. Чуткое ухо Николь выделяло из общего гула и «дурной знак», и «ужасное предзнаменование». И даже «проклятие» – громким шепотом рассыпавшиеся по углам в комнате для отдыха. Лишь отец – незыблемая скала в бурном море мещанского пустословия – остался спокоен. Не только внешне, уж кому его лучше знать, чем единственной дочери? Да и ей, честно говоря, было абсолютно наплевать на досужих предсказателей. Впереди Николь ждала брачная ночь, рядом сидел Сережка. И желания в его глазах нисколько не убавилось. Наоборот. От него исходил жар, когда девушка шутливо останавливала его руку, пытающуюся под пенной вязью ее юбки добраться до резинки от чулок. Игра под названием «Есть ли на мне трусики?», которая началась на церемонии бракосочетания, продолжалась.
– Ты их не надела, угадал? – шептал Сережка, обжигай ей шею.
В ответ она только пожимала плечами «скоро узнаешь». Николь не отличалась чувствительностью. Такой ее воспитал отец, уже в юности не стесняясь вписывать простую мысль в суровые рамки. «Мир жесток и непоследователен, потому что иным вместо заслуженной смерти, он дарует незаслуженную жизнь».
– Девочка моя, – сказал Ростислав Александрович, провожая молодых к роскошному лимузину. – Я заткну любые злые языки. Ты же знаешь.
– Папка, я в этом