Флоренс Адлер плавает вечно. Рэйчел БинлендЧитать онлайн книгу.
спросила Эстер, отворачиваясь от окна и снова обращая взгляд к Фанни.
– Геллер. Она медсестра в акушерском отделении. Та еще сплетница. Коротышка и толстушка с гнусавым голосом. Она училась в школе вместе с Флоренс и никак не может перестать об этом болтать.
– Осторожнее – или она услышит.
– Мне плевать. Ты бы слышала, как она кудахтала над Флоренс пару дней назад, – сказала Фанни. Она изобразила Дороти: «Вот это финт, Флоренс! Сплавать вокруг целого острова! Чем же ты займешься теперь?»
– Она действительно так разговаривает?
– Да. И Флоренс не могла наслушаться.
Мать посмотрела в окно. Она вообще слушала Фанни?
– Чем Флоренс сегодня занята? Почему не пришла с тобой? – спросила Фанни, прекрасно понимая, что поддразнивает сестру. Флоренс умела дуться не хуже сестры, и Фанни знала, что она не придет навестить ее так скоро после ссоры. Девушке было интересно, что Флоренс рассказала матери о своем последнем визите – и сказала ли что-то вообще. Эстер знала, что они поругались?
Эстер кашлянула.
– Она отправилась плавать. Со Стюартом.
– Она только и знает, что плавать.
Эстер подошла к туалетному столику и, стоя спиной к Фанни, начала перекладывать щетки для волос и крем для лица, пока порядок ее не устроил. Флоренс наверняка рассказала свою версию истории Эстер, может, даже привлекла мать на свою сторону. Это было очевидно. Мать Фанни едва могла встретиться с ней глазами.
– Я просто предложила, чтобы она отложила поездку, а не отменила ее. Я думала, она хотела бы быть рядом.
– Конечно, хотела. Хочет.
Эстер начала заново складывать уже сложенную простыню в изножье кровати, расправляя уголки и заломы. Иногда находиться рядом с матерью было тяжело. Эстер всегда чем-то занималась, всегда двигалась. И ее дом на Атлантик-авеню, и квартира над пекарней всегда безукоризненно прибраны. Она была талантливой поварихой и заслуженной портнихой, слишком разборчивой, чтобы нанять помощь, даже когда они с Джозефом могли это себе позволить. Фанни не могла утверждать, что когда-либо видела ее расслабляющейся с журналом в руках.
Даже в лучшие дни Фанни не могла сделать и половины того, что успевала мать. Фанни подавала Айзеку и Гусси пережаренное мясо и разваренные овощи и едва справлялась с пылью – что уж говорить о стирке. По вечерам, когда Айзек спрашивал, как она провела день, Фанни хотела бы перечислить целый список дел и домашних достижений, но, по правде, случались времена, когда она вовсе не вставала с дивана. Фанни так часто чувствовала себя заваленной – она даже не знала, чем, – что начинала задумываться, осталась ли у нее связь с той девчонкой, которой она была до свадьбы.
– Получается, Флоренс не хочет иметь ничего общего со мной – или ребенком, – сказала Фанни Эстер.
– Не говори глупостей.
– Ну, я не понимаю, зачем ей лететь во Францию в июле, когда мне рожать в августе.
– Твоя сестра любит тебя. Она обожает Гусси, – сказала мать и после паузы добавила: – И этого ребенка будет