Рождение от Духа. Что значит жить в православном Предании. Протоиерей Александр ГеронимусЧитать онлайн книгу.
продолжим обсуждать догмат о Святой Троице, то, говоря, что Отец рождает Сына, от Отца исходит Святой Дух, мы не делаем никаких положительных утверждений, так как в слова рождение и исхождение мы не можем вложить содержания, подобного тому, которое они имеют при употреблении в обыденной жизни. И тем не менее есть в богословии такое понятие, связанное с догматом о Святой Троице, называемое монархизмом Отца. Оно означает, что Отец является источником общей Природы Трех Лиц. Внутритроическая жизнь состоит в том, что Отец без всякой задержки, без всякого оставления у Себя, без всякого присвоения имущества (если вспомнить, что буквальный смысл слова усия – имущество), в полноте отдает Свою Природу Сыну и Духу. В этом смысле мы говорим, что Отец есть Источник общей Природы, причем такой Источник, который все время Ее отдает, и внутритроическая жизнь является жизнью постоянного отдания, в котором нет никакой задержки. И поэтому, когда мы, следуя апостолу и евангелисту Иоанну Богослову, говорим, что Бог есть Любовь, то это не одно из имен, как Бог есть Красота, Бог есть Благо, Бог Один. Это не одно из Божественных свойств, а это такое слово, которое указывает на самый корень внутритроической жизни, и этот корень есть любовь.
Любовь, которую мы наблюдаем в нашей обыденной жизни, сопрягается с этой любовью в той степени, в какой она есть отдание. Любовь, наблюдаемая в жизни, колеблется между двумя крайностями – благой крайностью, когда человек отдает себя всего без остатка, и тем образом привязанности, который по недоразумению называется любовью, когда человек так относится к другому человеку, что хочет его поглотить без остатка[16].
Последнее очень характерно для нас, и если мы хотим наш слух настраивать по Божественному камертону, то надо помнить, что образ Божественной любви, той любви, которая называется духовной, про которую Господь сказал: Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих (Ин. 15: 13), той любви, которую имел в виду апостол и евангелист Иоанн Богослов, в последние годы своей жизни, по преданию, ничего другого не говоривший, как только: «Дети, любите друг друга», – это любовь жертвенная. И кстати говоря, это прослеживается при сопоставлении Библии и ее духа, причем не только в Новом, но и в Ветхом Завете, с содержанием произведений и мифов древних языческих народов, окружавших Древний Израиль, а также с гностическими представлениями. В языческой культуре внешне и внутренне речь только и идет о богах, которые друг друга пожирают. В борьбе, во взаимопожирании и осуществляется, с точки зрения мифологии, вся действительность бытия. И это не только «дела давно минувших дней, преданья старины глубокой». Если трезво взглянуть на нас самих, то увидим, насколько это актуально для нас. Надо реально посмотреть, не являемся ли мы в какой-то степени хищными зверями, которые в своих отношениях с другими людьми, может быть, бессознательно, думают внутри своего сердца: «Что бы я мог из этого извлечь?»
Возвращаясь к догмату о Святой Троице, мы еще раз говорим о
У английского христианского писателя середины прошлого века Клайва Льюиса есть произведение, которое в одном из русских переводов называется «Письма Баламута», в другом – «Письма Гнусика». Содержание этого произведения – переписка между чертом-дядей и чертом-племянником. Племянник под руководством дяди пытается соблазнить и отвести от Бога душу человека. В какой-то момент дядя говорит племяннику: «Я так тебя люблю, так тебя люблю, что если бы мог, то с удовольствием тебя бы проглотил, чтобы ничего не осталось». –