Рождение от Духа. Что значит жить в православном Предании. Протоиерей Александр ГеронимусЧитать онлайн книгу.
несопоставимо огромнее и мощнее, чем тот внешний мир, который человека окружает.
На обычный, житейский взгляд: вот человек идет на двух ножках и по сравнению со зверями или тем более с горами он – какая-то мелочь, а если посмотреть на другие планеты и на всю вселенную, то вообще – букашка. Но это взгляд по плоти. А взгляд в глубину как раз свидетельствует об обратном, о том, что внутреннее бытие человека, а это и составляет самую его сущность, – больше. Соответственно, когда мы говорим о двух мирах – о малом и большом мире, – то правильное понимание таково: большой мир – это человек, а малый – это внешний мир, с которым человек так или иначе соотносится.
Слабость человека, его немощность по сравнению с видимой мощью творения является выражением того внутреннего образа управления, которым первозданный человек призван царствовать или пасти все творение. Это прообраз того, что было воплощено в высшей степени в Господе Иисусе Христе – добром Пастыре. А именно – не диктаторство, не господство, не деспотия, а пастырство смиренное, то есть готовность в условиях опасности внешнего мира (порожденной грехопадением) отдать душу свою за своих овец. И тот образ власти самых разных форм человека над другими людьми или, как сейчас, над природой, который мы наблюдаем, – совершенно иной по сравнению с заповеданным Богом, он был привнесен в мир в результате грехопадения. Поэтому если мы попытаемся представить, каким было отношение первозданного человека к миру, то увидим, что это было отношение смиренного пастыря. Это тот, кто возводит пасомых к свободе, а не к порабощению.
Пастырство, заповеданное Господом, к которому был призван первозданный человек до грехопадения, таково, что плодом его является – не подчинение творения на пользу себе, а его раскрепощение, содействие творению в раскрытии себя в наиболее полной степени.
Обратим внимание: вопросы свободы и рабства гораздо более актуальны применительно к человеку, а не к творению. Тут мы должны вспомнить, как сопрягается в Библии то, как человек пасет творение, как дает ему имена, с тем, что: Мужчину и женщину сотворил их (Быт. 1: 27). Два начала – мужское и женское – не были поляризованы до появления жены. С появлением жены человек становится образом и подобием Бога еще и в том отношении, что начинает свое существование как одна природа в различных личностях, в данном случае личностях мужа и жены. Если мы еще раз перечитаем эти два параллельные, встроенные друг в друга повествования – об именовании мира и сотворении жены, то увидим, что они до конца объединяются. После того как человек нарек имена всем скотам земным и птицам небесным, о чем говорит 20-й стих главы 2 книги Бытия, навел Господь Бог на человека крепкий сон; и когда он уснул, взял одно из ребр его и закрыл то место плотью. И создал Господь Бог из ребра, взятого у человека, жену, и привел ее к человеку (Быт. 2: 21–22). И тут человек нарекает последнее имя. Он дает сокровенное имя любви своей жене: Вот, это кость от костей моих и плоть от плоти моей; она будет называться