Не гневи морского бога. Олег КондратьевЧитать онлайн книгу.
разрешением этих уникальных родов.
А стрельбы-то предстояли вовсе не простые. В последний момент выяснилось, что Москва желает лицезреть не какой-то там элементарный запуск единственной болванки, пусть и баллистической, а по-настоящему устрашающий залп как минимум четырех ракет!
В общем-то, ничего необычного в этой процедуре не было. На практике, еще в самом конце 1969 года на аналогичной субмарине сумели осуществить восьмиракетный залп! Однако залповая стрельба все равно оставалась сложнейшим маневром и тяжелым испытанием для всего экипажа и самого ракетоносца.
Стреляли исключительно из подводного положения при заполненных водой ракетных шахтах и волнении моря не более пяти баллов. Интервал между пусками ракет в залпе составлял 8 секунд. После отстрела четырех ракет подводная лодка выходила из коридора стартовых глубин. Еще бы! Физику Архимеда все учили. Из уравновешенной на определенной глубине субмарины мгновенно отделялась «чушка» длиной почти 10 метров и весом более 14 тонн. Что произойдет? Конечно, лодочка взбрыкнет и взовьется, как пришпоренный боевой конь. А через 8 секунд еще одна «чушка», потом следующая…
И летит птица-лодка из пучин сумрачных неровными скачками к благословенной поверхности. Почему «неровными»? Да потому, что никто тебе на практике не обеспечит расчет «прыжка» на…дцать и более метров вверх с нулевыми параметрами! И крен будет, и дифферент появится. А тут новый «плевок»… И пошло-поехало в геометрической прогрессии. Великое это искусство: суметь одержать лодку на ровном киле во время ракетного залпа! Потому и отводится уже от нескольких минут до получаса на дифферентовку между залпами.
Эх, да и эта беда не самая главная. Генка машинально почесал затылок. Все его умозаключения – да и то с переменным успехом – можно было отнести к только что сошедшей со стапелей лодке, у которой все цистерны чисты и целехоньки, трубопроводы надежны, а захлопки, заглушки и вентили исправны; насосы добросовестно качают положенные кубометры воды, причем в нужное место и необходимом объеме.
«Поработали, конечно, грандиозно, а ведь все равно… Что там вещал Вовка Прудников о дерьме и конфетках?»
………………………………………………………………………………………..
«Раз, и два, и три, и четыре… Разворот на 180 градусов через левое плечо… И обратно: раз, и два…»
Соловьев ни о чем не думал, а просто неторопливо шагал по проходной палубе третьего отсека, и единственным напряженно контролируемым им сейчас чувством оставался слух.
Палуба была прямой, пустой и длинной, шагов двадцать. Но только эти восемь в самой ее середине, по четыре в обе стороны от спускающегося сверху короткого крутого трапа, позволяли слышать всё происходящее и произносимое в центральном посту подводной лодки.
«По местам стоять, к погружению!»
«Убери на фиг этого долбо…ящера! Куда-куда, да хоть в жопу! Я сказал, за “Вольфрам” (пульт дифферентовки) сам сядешь!»
«Боевая тревога! Ракетная атака!»
«Уйди