Подвеска Кончиты. Анна КнязеваЧитать онлайн книгу.
крепостные ворота. На плацу выстроился десяток солдат. Они вразнобой взяли на караул. Впереди показалось невысокое строение с белеными глинобитными стенами. В нем не было никаких изысков или излишеств, как не было в окнах стекол и рам. В глубине дома бегали индианки, метисы – словом, испанская дворня.
В большой комнате президио было прохладно. Распятие на белой стене, камин, удобный диван и несколько кресел. За окнами щебетали птицы, вспархивая с зеленых ветвей и перелетая с места на место.
– Позвольте представить мою матушку! – в комнату вошел дон Луис в сопровождении полной женщины. На голове у нее была кружевная накидка. – Донья Игнасия Аргуэлло Морага.
За ними, один за другим, проследовали подростки и малыши, общим числом никак не менее десяти.
– Мои дети, – сказала донья Игнасия. – Франческа, Гертруда, Сантьяго, Геврасио…
Последней зашла красивая стройная девушка лет шестнадцати. В красном платье, с блестящими черными волосами, зачесанными назад, тонкой шеей и нежными детскими ушками.
– Мария Кончепчион, – представила ее мать. – Домашние зовут ее просто Кончита.
Давыдов резко выпрямил спину, кивнул головой и по-молодецки щелкнул каблуками.
«Эко его пробрало», – с усмешкой подумал Резанов, однако признал, что девушка и вправду удивительно хороша.
Он по-отечески улыбнулся ей, полагая, что ему, сорокадвухлетнему старику, только так и пристало. Однако, взглянув на Лансдорфа, вдруг обнаружил, что и этот научный червь подпал под обаяние юной красавицы.
На протяжении всего светского разговора Резанов ощущал неодолимое желание видеть лицо Кончиты. Вот она искоса посмотрела… Вот поправила тяжелый пучок волос с сетчатой вуалеткой, тронула цветок на груди. И вдруг посмотрела. А глаза – синие-синие и глубокие, как бездонный сладостный омут…
Командор почувствовал, как растворяются стены дома. Тихие голоса собеседников звучали где-то вдали, и ему уже не хотелось отвечать на их вопросы и поддерживать пустой разговор. Хотелось только смотреть в нежное лицо девушки, видеть ее глаза и чувствовать, что он тоже ей интересен.
– Николай Петрович… – в голосе Давыдова послышалось беспокойство.
– Простите, – сохраняя спокойствие, Резанов кивнул. – Задумался. Так о чем это мы?
Возможно, из-за обилия вкусной еды во время обеда Резанов почувствовал себя полным сил. Что ни говори, ни он, ни его товарищи на протяжении нескольких месяцев не едали так сытно. Однако сам командор полагал, что этот физический и эмоциональный подъем состоялся в нем оттого, что рядом сидела Кончита. Опустив густые ресницы, она смотрела в тарелку и лишь изредка поднимала их, чтобы взглянуть на него.
Резанов был за столом чрезвычайно общителен. Он красочно описывал дворцы далекого Санкт-Петербурга, снежные зимы Сибири, великосветские рауты и пышные балы в резиденции императора.
Теперь Кончита не отводила взгляда от лица командора, слушала и в мечтах