Павел Чжан и прочие речные твари. Вера БогдановаЧитать онлайн книгу.
«контрас» – те обвинялись в вандализме, распространении вредоносных программ и наркотиков, организации несанкционированных акций и умышленном причинении средней тяжести вреда здоровью, – они оказали сопротивление при задержании. Многие комментарии под статьей были удалены и заменены стандартной формой: «Пользователь заблокирован за клевету и оскорбление человеческого достоинства. Сформирована комиссия по расследованию дела, она ведет свою работу». Та же комиссия наверняка назначила большой штраф. Люди не следили за собой в сети, хотя после закона о клевете стоило бы научиться.
«Контрас» понуро сидели на скамье за решеткой в зале суда, осунувшиеся и бледные, всем около двадцати, не больше. Павлу не было их жаль. Сами полезли туда, куда не стоит лезть, и десятка была еще мягким приговором, – в том же Китае хакеров и протестующих сажали до пенсии. И было бы за что бороться. «Спецслужбы собирают данные», – говорят они. Как будто факт сбора данных может кого-то удивить.
Кого-то, кроме извращенцев, которые возят мальчиков на «прогулки» и оформляют гостевой режим.
Сдавшись, Павел набрал в поисковике: «добродел фонд». Найденный сайт оказался дешевеньким, не особо ярким, обычная визитка без 3D эффектов, всплывающего меню и прочей шелухи. Под шапкой с фотографиями чистых и милых сирот была закреплена портянка текста о миссии фонда и связи его с Правительством Московской области, о сотне праздничных мероприятий для воспитанников детдомов и лечении тяжелобольных детей, о необходимости запретить интернет в детских учреждениях, тем самым оградив детей от эпидемии цифровой зависимости. Ниже – аудиоверсия для плохо видящих и ленивых. Текст был подписан жирным курсивом: «Краснов Сергей Константинович».
Что-то в груди заныло, запросило скрыть сайт «Добродела» и забыть.
Вместо этого Павел выбрал раздел «О нас».
На самом верху страницы было размещено фото Сергея Константиновича. Еще без бороды, но уже в очках, он стоял вполоборота и смотрел в камеру, скрестив худые руки на темно-синем поло «ральф лорен». Близко посаженные тусклые глаза, губы с опущенными уголками и вялый подбородок, шрам на шее, волосы курчавились над интеллигентно высоким лбом. Под фото – несколько предложений о главе фонда, «основателе, президенте и одном из вдохновителей благотворительной культуры САГ». Нигде не указывалось, кем Сергей Константинович работал и работает. Он будто бы соткался вдруг из воздуха лет пять назад, из ниоткуда, сразу с фондом и добрым, чуть встревоженным выражением лица.
В ухе динькнул таймер, но Павел не шелохнулся. Он всматривался в фотографию, не веря, что всё может быть так легко. Что вот он, Просто Костя, перед ним, не прячется и не сменил лицо, никто его не ищет. Он даже над именем не думал, когда приезжал за Павлом, брал отцово.
Рядом разверзлась параллельная реальность, в которой не возбуждали дело и всё шло своим беспечным чередом, день за днем, за годом год. «Я сам отец, семейный человек», – писал Просто Костя-Краснов,