Вопросы от читателей. 300-351. Qigod. Михаил Константинович КалдузовЧитать онлайн книгу.
агрессии, и горделивого чувства справедливости–они понесут наказание сами. И так до бесконечности.
Вопрос 305
Зачем вы сеете сомнение и уныние в людях? Вам бы надеть мою обувь и идти моим путем… Третий десяток лет только Бог меня поддерживает. А если слабый духом человек прочтет то, что вы пишете?
Ответ:
Это его искушающий рок, его забвение, его испытание, которое ему нужно будет пройти, чтобы внутренне утвердить это чувство. А вы далек, как пень небесный от птицы вольного полета. Вы просто пень, хоть и небесный, но век летать – не ваш был рок! Так, что я сею то, что требует случай; то, что посодействует развитию каждой заблудшей души! А слабый духом обязан стать сильным, ибо для этого он и родился. Пройти испытания, и стать сильным. А вы сильным никогда не станете если будете наивно, господин пень, полагать, что вы должны исполнять роль сидушки. Это метафорично, но это грандиозно для тех, кто осознает хоть немного того, вследствие чего происходит развитие каждой единицы, души, осознания, и Я, отвечающего за действия, интерпретацию реальности и повадки человека. Поэтому, негодуя, или порицая, не осознавая, или только свою миниатюрную правду, нужно всегда помнить, что даже самое скверное, идеалистическое ничего, пронизанное страхом или скорбью, упадком или деградацией – несет более широкий, массовый смысл, чем видит его узкий, примитивный взгляд ЭГО, идущий своим путём.
То, что вы этого не осознаете, или не понимаете, или возбраняете, или что-то принимаете, или также отрицаете, – это ни на что не влияет; покуда ваш мир лишь только ваш и более ничей; чем шире взгляд – ясней тем небосклон.
– Интересно, с какими плодами вы предстанете перед Господом на страшном суде? Вам есть, что Ему предъявить? Хорошо, я пень для усталых путников. А вы кто?
– У меня не будет страшного суда; я буду вас всех сам судить. Всё, что должен сделать, я уже сделал, и предъявляют лишь только те, кому есть что сказать. Это важно. Покуда к этой фразе вы вернетесь ровно через месяц, когда воочию в этом убедитесь. Я листик, дуновением подхваченный, летящий попади куда.
– По вере вашей да будет вам…
– По моей ничего нет, покуда её уже нет. Это прежде для вас, вами сказано.
– Я вам очень сочувствую. Да просветит вас Господь. Прощайте.
– Не нужно, себе сочувствуйте. просвещает пусть вас ваш путь посвящения. А оперировать осязаемым, по определению изначально нераспознаваемым, – ложным, – не нужно; это ведь ваш взгляд. И ничей более вовек, кто бы там не был – вы резонируете с миром, смотря на него сквозь своё нутро и степень его готовности к поглощению. До скорой встречи вы ведь все равно все придете к пониманию только через меня, но потом, просто у вас не будет возможности задать этот вопрос лично, как это происходит безрассудно сейчас.
–