Правда о Первой Мировой войне. Генри Бэзил Лиддел ГартЧитать онлайн книгу.
обе группировки представляли собой известного рода равновесие сил, при том что фактически их силы еще не были уравновешены.
Интересно пролить свет на отказ Германии от секретного договора с Россией: рассматривавший это дело Совет в Берлине отклонил договор как нелояльный по отношению к Австрии и Британии…
Каковы бы ни были недостатки кайзера, он все же был искреннее Бисмарка; внешняя же неискренность его противоречивых суждений была, по-видимому, обязана сочетанию в нем исключительной прямоты со способностью быстро менять свои решения. Основным различием между этими людьми было то, что один стремился обеспечить стране безопасность путем постоянной нечестности, а второй нарывался на опасности благодаря своей болезненной честности. Заключение, вынесенное Советом в пользу Британии и Австрии, отвечало точке зрения кайзера. Хотя он и изменил бисмаркову политику по отношению к России, он поддерживал дружескую политику Бисмарка по отношению к Британии, стремясь к этому, быть может, ради более искренних и менее политичных убеждений.
Личным источником «спайки» была взаимная неприязнь кайзера и его дяди, принца Уэльского, позднее короля Эдуарда VII. И, как ни странно, семья Бисмарка работала как раз над расширением этой бреши в личных отношениях монархов.
Но все это не могло бы привести к спайке наций, если бы здесь не играли роли другие, более серьезные причины. Вернее – значение имела одна и та же причина, но с различными оттенками. Корни ее лежали в перемене направления германской политики от роста внутреннего к росту внешнему. Рост торговли Германии и ее влияние на рынке в международном масштабе неизбежно привели к столкновению во многих местах интересов Германии и Англии. При искусном, подчас вероломном, руководстве Бисмарка эти столкновения не привели бы к таким трениям, при которых уже летели искры, грозившие пожаром войны. Британские государственные мужи были до крайности толстокожи – поэтому их легко можно было провести. Партия, отдававшая себе наибольший отчет в государственных делах Британии, была, по случайному стечению обстоятельств, наиболее приятной партией для императорской Германии. Но Бисмарка уже не было, и искусства его также не было. Как обычно бывает, последователи великого человека забыли его принципы и помнили только его железную волю.
К счастью, сам кайзер умел очаровывать. Благодаря этому, несмотря на неоднократные трения, ему удалось не только сохранить популярность в Англии, но и крепко забрать в руки нового русского царя, слабого и мягкотелого Николая II. Некоторое время кайзер пользовался выгодами этого влияния, не неся сам никаких обязательств.
Первое обострение взаимоотношений с Британией, набросившее роковую тень и на будущее, возникло из-за Турции. В 1892 году у власти в Англии вновь оказалось либеральное правительство. Как рассказывает Грэй, внезапно из Берлина было прислано нечто вроде ультиматума с требованием прекратить конкуренцию с Германией «в отношении железнодорожных