День, когда пропали тараканы. Вадим РоссикЧитать онлайн книгу.
в ней нет нисколько! Полупроснувшись, бредём с Сашей в ванную комнату. Все удобства расположены в конце коридора. Умываемся, чистим зубы, бреемся. Смотрю на себя в зеркало над раковиной. Вот теперь другое дело. Хемингуэй!
Для того чтобы полакомиться настоящим французским завтраком, наша компания спускается на первый этаж. Стоимость трёхразового питания входит в цену номера. В столовой хлопочет Луиза. Других гостиничных постояльцев не видно.
– Бонжур!
– Бонжур!
Луиза показывает, что её большие зубы за ночь меньше не стали и голосом из туфлей приглашает нас занять места за прямоугольным столом. Что мы и делаем. Пока Луиза подаёт длинные багеты, круассаны, сыр, масло, апельсиновое варенье, сливки, кофе, я оглядываю столовую. Мне ведь здесь питаться две недели.
В столовой вполне уютно: два широких окна за весёленькими занавесками в разноцветный горошек, гастрономические натюрморты на стенах, новая мебель, телевизор на высокой тумбочке. Между окон висит изображение какой-то святой. Наверное, Бернадетты. За тонкой перегородкой находится кухня. Это оттуда Луиза таскает на стол еду.
– Только французы и голодные акулы могут лопать эту гадость! – замечает Саша, брезгливо разглядывая заросший зелёной плесенью сыр. – Мама, ну как ты можешь такое есть?!
Пробуя подозрительный сыр, Марина улыбается.
– Пять лет жизни в студенческой общаге, сынок. Там мы и не такое кушали.
Я в беседе не участвую. У меня болит горло и к тому же рот целиком занят куском багета, намазанного маслом.
– Халло! Добро пожаловать в Лурд.
Немецкая речь? Марина насмешливо смотрит на меня. Значит, реклама нас не обманула. Поворачиваем головы к двери. На пороге стоит невысокая тоненькая девчушка. Хрупкая, как крылышко мотылька. Огромные голубые глаза, вздёрнутый носик, острый подбородок, нимб золотых кудрявых волос. Девочка-эльф из моего сна.
– Меня зовут Кассандра. Я знаю немецкий язык. Вы ведь из Германии?
– Совершенно верно, мы из Баварии, – радостно отвечает Саша. Ему надоело слушать непонятную французскую речь, и он рад возможности поболтать по-немецки, да ещё с хорошенькой барышней.
Кассандра совершенно свободно говорит по-немецки. Без всякого акцента. Гораздо лучше, чем я и Марина. Мне откуда-то знакомо её имя, но не могу вспомнить, где я его слышал. Интересуюсь:
– Вы здесь работаете?
– Помогаю матери. «Галльский петух» принадлежит нашей семье. Вы к нам надолго?
– После завтрака мы с сыном уезжаем, – говорит Марина, – а Вадим останется здесь на две недели.
Кассандра улыбается мне. У неё лучезарная улыбка. Смертельная для юных и угасающих мужчин. А я угасающий?
– Надеюсь, вам у нас понравится.
Я молча киваю, давая понять, что разговор окончен. Однако Марина задаёт неожиданной вопрос:
– Сколько вам лет, Кассандра?
– Семнадцать, вернее, вот-вот исполниться восемнадцать.