Жизнь Антона Чехова. Дональд РейфилдЧитать онлайн книгу.
Федора Покровского взять юношу под свою опеку. Старший Чехов все еще вынашивал какие-то хитрые планы выкупить дом. Признавая, что Селиванов, возможно, с домом не расстанется, он все же надеялся получить назад потерянный капитал. Об этом он писал брату Митрофану: «Итак, дорогой мой Брат, если возможно выкупить наш дом хоть за Афонские деньги для Монастыря, <…> дом будет принадлежать монастырю и доходы будут в процент за деньги, а когда в Таганроге дела поправятся, <…> то просить разрешения продать его»[46].
Митрофан решительно отверг эту идею в ответном письме: «Деньги афонских отцов, хранящиеся в отделении Государственного банка в Таганроге, есть единственный сбор отца Филарета в Одессу <…> Отец же Филарет при всей его доброте радуется бедствиям тех людей, которые живут не так, как он живет <…> Я скажу ему откровенно, что плохо торгую, расходы не покрываю, чтобы не упрекнуть вами».
Первое письмо от деда, Егора Михайловича, в новом, 1878 году было душераздирающим: «Мать твоя, Павел Егорович, непостижимою болезнею уже близко двух лет крепко страдает, действовать не может ни ногами, ни руками, высохли у ней не только тело, но и кости как щепки, лежит в постели недвижимо, вдобавок того в недавнем времени состоялась головная болезнь, опухоль лица всего как подушка и состоялись повсюду водяные пузыри и теперь не видит небесного света. Она страдает, а я убит до изнеможения духа и сил моих, часто повторяет и просит у Бога смерти, которой еще не пришел час, в он еже войдеше душе, ее кормят и поят чужими руками, когда ближних нет, она в этой скорби часто призывает Господа, она сетует, стонет день и ночь, бьется как рыба об лед, вспоминая прошедшее благополучие и настоящее неблагополучие, говорит, я породила и видела у себя детей, но их нет, они разыдошася по лицу земли, они бы мне теперь помогли и пожалели при такой моей нужде».
Двадцать шестого февраля 1878 года, немного не дожив до восьмидесяти лет, Ефросинья Емельяновна умерла – по свидетельству, от оспы. Смерть ее совершенно сломила Егора Михайловича. Летом восьмидесятилетний управляющий покинул графиню Платову и поехал навестить оставшихся в живых детей и внуков: сначала в Таганрог, затем в Калугу, потом и Москву. В декабре он писал Павлу Егоровичу, его жене и детям (чьи имена он путал): «Начну с вами говорить, то есть, быть может, в последний раз <…> Я как первоначальный виновник бытия вашего на земном шару, то считаю в необходимость довесть до сведения вашего, что я шатающийся праздно по лицу земли семо и овамо как заблудший сын, то в Москве, то в Калуге, незаслуженно едях хлеб наш насущный от трапезы подающих господ добрых, добрых детей моих <…> Не забывайте грешного Георгия в ваших молитвах в здешней жизни о здравии и будущем уповании <…> Утешайте меня вашими письмами, пока я здесь на земле, а когда я буду за гробом и если по милосердию Божию буду свободен от ада преисподнего, то буду оттуда вам писать, как там грешники бывают и как праведники со святыми ангелами ликовствуют <…> Пойду беспреткновенно на Воронеж и дальше, ныне
РГАЛИ. 331 81 25. Письма П. Е. Чехова М. Е. и Л. П. Чеховым. 1876–1893. Письмо от 2.02.1878.