Донские рассказы. Сергей Юрьевич ЛичисЧитать онлайн книгу.
и начинаешь доказывать, что эти люди, унижающие тебя не правы, либо ты просто, разворачиваешься и уходишь. Но эти мысли, эти осуждения в твой адрес, преследуют тебя, и ты мысленно, пытаешься, как то оправдать не заслуженные обвинения в твой адрес. Тем самым, ты шепчешь себе, – да Бог с ними, пускай говорят что хотят, но на самом-то дели, они не правы! И ты, пытаешься их простить, за их не правоту и за то, что они этим самым осуждают тебя. Ты пытаешься об этом не думать, но их осуждения и мысли, оправдывающие тебя, они не уходят из твоей головы. Тогда ты вспомни, что все это бытовуха и не более того! Что душа человека, которая призвана к прекрасному мировоззрению и созерцанию, просто пала да низости быта. Что душа, осуждающая тебя, она не парит как лебедь над великолепным миром и не созерцает его, восхищаясь им. Что душа этого человека, пала от души свободной птицы, – как лебедя или орла, к душе домашней курицы, воспетая Гансом Христианом Андерсеном, в его сказки «Гадкий утенок». Где, весь этот курятник, это и есть тот быт, в котором и которым живут, все те жители этого курятника. А та самая важная курица, это и есть, твой самый наглый и сильный обидчик. Тогда ты вспомни, что ты и есть гадкий утенок в этом курятники, но вспомни и то, что случилось потом, когда этот утенок стал красивым лебедем и свободно воспарил так, как никто не мог воспарить из жителей этого курятника. И летая высоко, свободно, созерцая прикрасы мира, сотворенные Богом, он пролетал над этим курятником, и, не будучи тщеславным, он подал крик, в знак приветствия, этому курятнику. Жители того места, не узнали бывшего из них. Тогда, та курица, которая была самая важная в этом курятники и обижала его, когда то больше всех, восхищаясь красотой, свободой и полетом этой птицы, сказала в своем бытовом тщеславии, – это он мне подал знак.
Так воспари же и ты, как этот прекрасный и свободный лебедь, над этим обыденным, ничего не желающим видеть нового, и что-то познавать и творить, что то менять в своей жизни, серым, провонявшим птичьем пометом курятником!
Любовь! Что может быть прекраснее любви? Что может быть выше любви? Что может быть больше любви? Любовь всегда была, даже когда еще совсем ничего не было. Она находилась всегда, везде и во всем. Она прибывала, в прекрасном весеннем утреннем свете, когда распускаются листья и земля окрашивается душистым цветом. Когда на траве утренняя роса и лучи света отражаются в капельках и вокруг тепло и пахнет весенним цветом и воздух свеж, прибывает она, – любовь. И все вокруг живет этим, ибо нет закона, и нет ничего совершенного, как только любовь. И изначально люди жили так, они жили в любви. И звери не были хищниками, и львы питались ягодами и травой. Во круг были прекрасные цветы. Люди же могли творить и совершенствовать, то, что уже совершенно. Они встречались, и, смотря друг на друга, они дарили каждый, что то свое, для того, что бы тому с кем они встретились, было еще лучше. Тогда не было смерти, но во круг во всем и в каждом была любовь. Они были вместе, и одежда была не нужна им, так как и скрываться им было не от кого, и везде