Мы дрались на истребителях. Артем ДрабкинЧитать онлайн книгу.
в сопровождаемой группе? Нет, но были разборы полетов, на которых можно было схлопотать дисциплинарное взыскание. Война есть война. А с бомбардировщиками хорошо – они летят на 2-4 тысячах. Мы идем чуть выше их, а то и рядом: «бочку» закрутишь перед ними, для поднятия бодрости духа. Конечно, если ввязался в бой, то они очень быстро уходят со снижением и догнать их почти невозможно, за что мы их потом ругали.
– Когда появилась устойчивая радиосвязь?
– В 41-м году никакой радиосвязи, можно сказать, не было. Один треск в наушниках стоял, никто радио не пользовался. В 42-м году, когда пошли «яки», «миги», мы уже начали радио использовать как между своими самолетами, так и для связи с сопровождаемой группой.
– Воздушные бои на какой высоте в основном шли?
– В начале войны на малых высотах, до полутора тысяч. Вот тут мы много теряли. Постепенно высоты поднялись до трех-четырех тысяч.
– Случаи трусости были?
– Были. В особенности в начале войны. Даже, помню, в соседнем полку расстреляли летчика перед строем за самострел.
– Бывали случаи, когда вы не ввязывались в бой, видя, что немецкая группа больше или она выше?
– Уйти до боя? Никогда! Будь там хоть сотня самолетов, хоть две, хоть тысяча! Почему? Потому что тебя же все не будут атаковать одновременно.
В.Клименко в кабине самолета Як-7Б «Торговый работник»
– Приметы, предчувствия, суеверия были?
– Все боялись 13-го числа и не хотели брать самолет с таким номером. Я же, наоборот, стремился получить самолет именно с номером 13. Мне иногда даже казалось, что немецкие истребители, бывало, отворачивали, видя цифру. Может быть, это мне и помогло, спасло. А вот не фотографироваться или не бриться перед вылетом – этого не было.
– Каково значение физической силы и подготовки летчика?
– Колоссально значение! Причем не только физическая, но и моральная подготовка. Летчик-истребитель испытывает не только перегрузки во время боя, ему не только пилотировать на пределе возможного, на него ложится и груз ответственности за товарищей, за ведомых, на него влияют потери своих друзей. Ко всему этому он должен быть готов.
– Давали отдых летчикам на фронте?
– В периоды затишья вблизи аэродромов организовывали какой-нибудь дом отдыха, туда отправляли на недельку. Там же отдыхали после ранения.
Обломки сбитого немецкого самолета Ме-110
– Чувство страха у вас возникало?
– Перед вылетом или при получении задания – никогда. Бывало, что тебя наводит наземная станция, а группу противника не видишь. Вот тут нервничаешь, вроде как слепой: где-то есть враг, может, готовится атаковать, а ты его не видишь. Психуешь. Как только увидел – все в порядке. Тут уж – кто кого. На Волховском фронте мы сопровождали «пешки». На обратном пути один подбитый бомбардировщик