От печали до радости. Валентина Петровна НикитинаЧитать онлайн книгу.
отрешенно, всё время заглядывая в будущее, гнал день за днём.
Мысли точили и разъедали его душу так, что он иногда усилием воли старался прогнать их. Но время лечит, а голова знает, что делать. Он не раз приходил на озеро и старался угадать, где Семка схоронил кинжал. Мечты о призрачном богатстве не давали покоя.
В отличие от Марфы, которая еще больше расцвела и похорошела от счастья, Алексей был не весел. Ему было совестно перед братом за то, что он женился на Марфе, и ни молодая жена, ни пришедшее богатство не радовали его.
Односельчанин, приехавший из города, рассказал, как случайно встретил в городе Василия, где тот проходил военную переподготовку и учебу. Василий собирался отпросится на несколько дней на побывку в село, но услышав о свадьбе Алексея и возвращении Андрея Корнева, передумал. После службы, так и не узнав, что произошло, он попросил отправить его на учет в Рабфак, в Высшую школу политработников. Его ходатайство удовлетворили, и он с отличием ее закончил.
Алексей понимал, что новая власть ничего хорошего народу не принесла. Ему приходилось теперь воевать не только с односельчанами, но и со своими родственниками и бывшими приятелями, убеждая их подчиняться новым законам и требованиям, выдвигаемые этой властью. Продразверстка, которой обложили село, была непомерно высока, но он всеми правдами и неправдами старался ее выполнить. Он привык работать и работать хорошо, подчиняясь приказам новой власти.
Он становился день ото дня жестче, упрямее и несговорчивее. Время делало его таким. Односельчане роптали, и с каждым днем ненавидели его больше и больше, эта ненависть относилась и к его тестю.
На жалобы и заявления, поступавшие на Алексея, высшее начальство не реагировало, считая это наговором и несогласием с пришедшей властью, что еще больше поднимало авторитет Алексея в их глазах.
Алексея даже не обрадовала весть о скором рождении первенца. Он не мог ни в чем упрекнуть Марфу, она стала хорошей хозяйкой, заботливой женой, но это еще больше раздражало Алексея. Марфа же, все списывала не его занятость и особо ему не докучала. Родители Алексея не могли нарадоваться на свою невестку. Мать Алексея, как и мать Марфы, старались уберечь ее от тяжелой работы и ждали внуков.
Марфа по—прежнему, ходила в монастырь к Матушке Игуменье, несмотря на протесты и ругань Алексея, запрещавший общаться с монахинями. Однако родители поощряли Марфу, а иногда на службу ходили вместе с ней. Алексей особенно, ругался на своего отца, который по-прежнему оставался старостой прихода.
На стыке 20-х и 30-х годов ломали не только весь прежний быт и уклад старой деревни, но и душу русского крестьянства. Решительная борьба с духовенством была настолько сильна, что о сопротивлении не могло быть и речи. Повсеместно закрывались Храмы и монастыри, священнослужители и их подручные сажались в тюрьмы, ссылались в Сибирь, а особо «опасные» расстреливались. Крестьян все больше отлучали от Бога.
У Алексея и Марфы родился мальчик. Сына назвали Анатолием.