Логика традиционного общества (древнеиндийские афоризмы). Ориентиры мышления. С. А. МатвеевЧитать онлайн книгу.

      В лице школы ньяя мы имеем уникальный случай в мировых системах логики, для которых логика была самоцелью, овладение ее категориями было тождественно обретению полного знания и достаточно для освобождения от претерпевания (страдания), достижение спасения (мокши).

      Систематизатором системы ньяя является мудрец Гаутама, также известный как Акшапада. Его Ньяя-сутры относят к III в. до н. э. В 14 веке н.э. система развилась в аналитическую школу нава-ньяя с основателем Гангеша из Митхилы (Бихар). Комментарии к нему написал Рагхунатха Широмани (XVI в.). Ярким представителем этой школы того периода был также Нимай Пандит из Надии (Западная Бенгалия), позднее под именем Гаурахари ставший основателем движения бхакти.

      В ньяя сознание не рассматривается как сущность. Сознание проявляется, когда оно связано с умом, который, в свою очередь, контактирует с чувствами, а те – с внешними объектами. Так что во внетелесном состоянии «я» лишено сознания. Пока индивид связан с «телом – страданий» будь оно тонкое (астральное, ментальное и т.д.) или грубое (состоящее из материальных элементов), он будет зависим. Поэтому состояние освобождения сравнивается со сном без сновидений, бессознательным состоянием. Наслаждение и страдание связаны как свет и тень, поэтому полное прекращение «страданий» (атьянтика дукха нивритти) означает и прекращение наслаждения. Устраняя наслаждение и страдание, мы делаем бытие невозможным, так как бескачественное бытие означает небытие. Для решения этой дилеммы такие ньяики как Бхасарвагья, Удаяна написал трактат-доказательство бытия Бога «NyAyakusumAnjali», где попутно рассматривает другие системы как ступени к окончательной веданте, то есть, ньяе. До этой высшей ступени он располагает иерархию систем: миманса, чарвака, бхедабхеда-веданта, буддизм вигьянавада, общая веданта, буддизм шуньявада, санкхья, тантрический шактизм, адвайта-веданта. Проходя через эти системы, используя слушание, размышление и медитацию, человек должен приближаться к конечной цели освобождения – самодистинкции. Мудрецы рассматривали состояние освобождения (мокша) как полное блаженство, а не просто как бесстрастную и безболезненную кому. Полное блаженство совершенно отличается от прерывистого состояние счастья феноменального мира.

      Древние мудрецы достигли высочайшего искусства при ведении споров. Подчас было достаточно назвать известное всем положение, сослаться на подходящие к случаю максимы (иногда даже невербально, показав соответствующую мудру) – и противнику не оставалось ничего, кроме как развести руками и признать свое поражение. Санскритские максимы являют собой образец классической мудрости, неподвластной времени. Внимая этой кристаллизованной мудрости, человек приближается к постижению Высшего Знания, подключаясь к цепи ученической преемственности передачи ведической мудрости, обретая мощный инструмент личностной трансформации.

      Санскритские максимы