Варяжский сокол. Сергей ШведовЧитать онлайн книгу.
Сидрагу что сказать? – спросил первый ближник кагана.
– Ничего, – пожал плечами Славомир. – Сведи Рериков с боярином Драгутином, им есть что поведать друг другу. И скажи гостю с юга, словно бы между прочим, что на острове ругов делам верят больше, чем словам. Если он человек умный, то поймет, а помогать глупцам для кагана накладно.
Боярин Драгутин встал на постой в доме новгородского купца Смышляя. Родовитостью Смышляй не блистал, зато человеком, судя по всему, был расторопным, иначе вряд ли ему удалось бы устроиться с удобствами на острове, известном в ближних и дальних землях воинственностью своих жителей. Впрочем, русы или руги, а соседи называли их и так и этак, купцов не обижали, во всяком случае тех из них, которые успевали доплыть до гавани стольного каганова града Арконы. Зато ладьи, перехваченные в море, руги могли и растрясти, если купцы сунулись в Варяжское море без их дозволения. Не зря же их зовут пиратами-викингами. И хотя в последнее время в викинги пошли гурьбой и даны, и свеи, и даже урмане, но руги по-прежнему первые на море. Впрочем, и прочие варяги не плошают ни в море, ни на суше. Повидавший мир боярин Драгутин был поражен богатством варяжских городов и особенно Арконы. Судя по всему, несмотря на раздоры князей и бояр, Варгия процветала.
– А почто они все время в нос говорят? – спросил боготур Осташ, которого Драгутин взял с собой в дальнее путешествие. – Я им говорю «варяги», а они мне – «варенги». И цыкают все время, как новгородцы.
– Так ведь за то нас и зовут цицкарями, что мы цыкаем, – хихикнул Смышляй. – Это у вас радимичей «чело», а у нас и «цело». Мы ведь с варягами братья родные, двухсот лет не прошло, как вывел нас князь Владимир, сын кагана Вандала, к Неве да Ладоге.
– Двухсот лет не прошло, а вы уже передрались, – укорил купчину боярин Забота.
– Так чего только меж братьями не бывает, – вздохнул Смышляй. – Вон княжич Сидраг сын Драговита на своего дядьку Трасика руку поднял. А каган Славомир хоть и осудил Сидрага, но ободритскому князю его не выдал. У Трасика, говорят, рыльце в пушку. И хотя был он в те времена совсем юным, но помог конунгу Готрику и лужичам овладеть стольным городом ободритов Рериком. Князя Годлава взяли в плен и повесили во славу Одина, а князя Драговита, вырвавшегося из горящего города, настигло проклятие Чернобога. От него-де он и умер в страшных мучениях. Сидраг же утверждает, что его отца отравили. А проклятие Велеса здесь ни при чем. Дело, конечно, темное, но смерть братьев послужила к выгоде нынешнего князя ободритов. Матерью Трасика была княгиня Синильда, из рода лужицких князей, вот она и подсадила сына на ободритский стол. А у данов на Драговита и Годлава большой зуб имелся: за два года до тех событий братья вчистую разорили их столицу.
Драгутин слушал Смышляя с большим вниманием. Нельзя сказать, что в Арконе пришлого боярина встретили без чести, но и почета тоже не оказали. Несмотря на все старания Буривоя, посольство с юга не приняли пока ни каган Славомир, ни кудесник Велимир. Впрочем, обижаться на такое невнимание