Варяжский сокол. Сергей ШведовЧитать онлайн книгу.
Кажется, он действительно поторопился осуждать даджана. Воля Чернобога может многое решить в споре дяди и племянника. А что касается кагана Славомира и кудесника Велимира, то они останутся в стороне.
– Среди сопровождающих боярина Драгутина людей есть, кажется, и Велесов боготур?
– Некий Осташ, – с готовностью кивнул Родегаст. – Из радимичей. Но какого он рода, не ведаю. Знаю только, что даджан находится в хороших отношениях с кудесником Сновидом, первым ближником Велеса на землях Руси.
– Предусмотрительный он человек, этот боярин Драгутин, – задумчиво проговорил каган. – Если даджан справится с Трасиком, то нам следует его поддержать. Для Тургана он станет занозой в подбрюшье.
– Это нам на пользу, – с готовностью отозвался на слова кагана расторопный Родегаст.
Глава 2
Хазарские послы
Князь Трасик чувствовал себя в замке Людовика Тевтона почти что своим человеком, благо приехал он сюда не в первый раз. Средь окружающих сына императора герцогов и графов он считался равным среди равных, а мнение отцов христианской церкви, косо посматривающих на язычника, его не слишком волновало. Тевтону нужен был Микельбор – не только как ключ к Поморью и в конечном счете ко всей Вагрии, но и как база для возможной морской экспансии против отца, императора Людовика Благочестивого, с которым у него сложились весьма непростые отношения. Мало радовал Тевтона и повторный брак отца, завершившийся рождением еще одного Каролинга, который, надо полагать, очень скоро потребует свою долю. Самое скверное, что новой женой Людовика Благочестивого стала женщина из рода Меровингов. Шаг был ответственный, что ни говори, и шел вразрез с интересами Каролингов, в свое время оттеснивших потомков Меровея от трона. За Меровингов держалась старая франкская знать, а за Каролингов – потомки римских патрициев и тевтонские вожди. Но в любом случае повторный брак отца не сулил Людовику ничего хорошего, ибо каган Славомир, как, впрочем, и другие славянские князья и вожди, не скрывал своих симпатий к Меровингам, коих числил своими родственниками. В такой ситуации князь Трасик оказался для Тевтона просто находкой, и он поддержал его сразу и безоговорочно. Если бы не шипение церковников, то князь ободритов вполне мог стать первым ближником Людовика. Это шипение превратилось бы в славословие, если бы Трасик рискнул первым из славянских вождей перейти в христианскую веру. Но как раз с этим младший и самый удачливый сын князя Витцана не торопился. Подобный шаг сразу же превратил бы его в белую ворону среди ободритской и варяжской знати, и месть ближников бога Световида не заставила бы себя ждать. У кагана Славомира ныне достаточно ротариев, чтобы держать в страхе не только славянские прибрежные города, но и морские порты франков. Недаром же расторопные рахдониты сбежались ныне в большом числе в хорошо укрепленный замок Тевтона, дабы излить желчь по поводу бесчинств язычников-славян. Князь ободритов слабо представлял, в чем же разница между верой иудеев и христиан, но разница все-таки была, поскольку ревнители и той и другой религии смотрели друг