Дети ночных цветов. Том 2. Виталий ВавикинЧитать онлайн книгу.
в болезни матери. Она знала людей, которые ходили туда довольно часто, и ничего с ними страшного не происходило. Церковная истерия не была диагнозом. Это был один из симптомов. Как и ненависть к Гвен. Она понимала это, поэтому старалась не обижаться. Ее ненавидела не мать. Ее ненавидела болезнь, а мать… Мать осталась в прошлом. В хорошем светлом прошлом. Лишь страх за Томаса становился с каждым днем все сильнее.
Он рос, и вместе с ним росла болезнь матери. Ближе к концу, в самые тяжелые дни, она даже не понимала, что это ее сын, звала Гвен и спрашивала, кто этот смышленый черноволосый мальчик, затем смотрела на свою дочь, замечала сходство и обвиняла ее в том, что она втайне от матери родила ребенка. Наутро она уже ничего не помнила, и Гвен надеялась, что Томас тоже ничего не запоминал. Пусть для него все это будет просто дурной сон. Просто ночной кошмар. А потом мать просыпалась утром, приводила себя в порядок, и все было как раньше – в светлом прошлом. Недолго, но было.
В эти дни она ходила в церковь, по магазинам, навещала старых знакомых, брала с собой Томаса и обижалась на Гвен за то, что та не хочет идти с ними. Гвен надеялась, что Томас запомнит именно это. Но он взрослел, а моменты затишья становились все более и более редкими. Однако грань всегда оставалась. Грань, переступить через которую можно было лишь однажды.
Стоя на веранде дома, держа в руке телефонную трубку и глядя на окровавленный затылок матери, Гвен впервые за долгие годы молилась, благодаря Всевышнего за то, что мать переступила эту грань именно так. Сколько лет она прятала оружие? Сколько лет планировала это? И кто знает, сложись все чуть иначе, кто мог бы стать жертвой? Почтальон, случайный сосед, прихожане в церкви, Гвен, Томас…
«Нет. Пусть лучше уж так». Гвен почувствовала, что у нее начинает кружиться голова и спешно отвернулась. Телефонная трубка выпала из ее рук. «А Томас? Видел ли он мать в таком виде?» Гвен прошла в комнату брата и оставалась рядом с ним, пока не приехал шериф. «Я уже видела все, что должна была видеть, может, и больше», – думала Гвен, наблюдая, как спит Томас.
Она услышала голос шерифа, вышла из комнаты. За окном загудела уезжающая машина с телом матери. Шериф задал пару вопросов. Гвен отвечала не задумываясь.
Нет, она не знала, что у матери есть оружие. Нет, она не слышала от матери разговоров о самоубийстве. Нет, ее не было дома, когда это случилось. Да, Томас был здесь. Да, с ним все в порядке. Нет, она не хочет, чтобы шериф спрашивал его о том, что здесь случилось. Почему? Потому что ему только шесть лет, черт возьми!
Гвен вышла на кухню и сделала себе кофе. Из окна было видно, как уезжает шериф. Из окна была видна часть веранды, где стоит кресло-качалка, в котором застрелилась ее мать. Неожиданно Гвен показалось, что она все еще там. Мысль была дикой, но достаточно яркой, чтобы потерять самоконтроль. «А что если Томас проснется, выйдет на веранду и увидит… Там никого нет, черт возьми!»
Гвен отпила кофе, обожгла губы, поморщилась. Перед глазами не было ничего,