Спастись еще возможно. Игорь ИзборцевЧитать онлайн книгу.
победил брат Родион и Господь упокоил их в селениях праведных Своих…
– А что здесь? – сказал вдруг сидящий спиной. – Отовсюду страх, отовсюду боязнь, подозрение, опасность и печаль. Нет истины, нет верности. Умалишася истина от сынов человеческих. Воистину – весь мир во зле лежит!
– Воистину! – поддержал русобородый. – Чего искать в мире сем доброго? Суета суетствий и всяческая суета. Побежим, идеже есть всех веселящихся жилище. К Тебе, Господи, возведох очи мои, Живущему на небеси…
Прямой перестал понимать, о чем идет речь. Тем временем старец, явно обращаясь к Кабану, сказал:
– И ты, брате Романе, напитайся благим примером от сродника своего, также прежде человека мирскаго— Романа боярина. Имей же Господа в сердце и во устах, и Господь исправит пути твои и даст ти ум идти право и зрети истину. Приими благословение, брате…
Кабан встал, подперев потолок, и Прямой отметил, что одет он, действительно, странно: в длинную, до колен рубаху, широкие штаны, заправленные в коротенькие желтые сапожки с острыми носами. Но самое удивительное: Кабан был при окладистой русой бороде – такую растить месяца два-три, не меньше. Он повернулся к старцу и, склонив голову, сложил огромные свои ладони ковшом, а старец перекрестил его, пригнул к себе за богатырские плечи и поцеловал в лоб. Тут Прямой отметил еще одну странность: комната была наполнена каким-то совсем необычным золотым светом, явно не от свечи, и, тем более, не от ночника. Ему пришлось повернуть голову назад, чтобы разглядеть, что странный свет исходит от висящей в углу иконы Николая Чудотворца. Теперь икона стала золотой и сияла, как маленькое солнышко, испуская необыкновенные лучи. Что-то во всем этом было не так. «Это сон? – вдруг догадался Прямой. Сон?» Он попробовал встряхнуться, чтобы проснуться, но вместо этого заметил, что все четверо мужчин внимательно смотрят на него, а старец при этом крестит его и что-то шепчет.
– Да ну вас! – закричал Прямой и замахал руками, а потом, и вправду, пробудился…
* * *
Когда утром он пробудился, комнату заливал свет. Снятая светомаскировка была аккуратно уложена на пол, а Кабан отсутствовал. Вокруг ничего не переменилось: тот же стол, стулья и все та же пыль и копоть на старой иконе… «Странные, однако, здесь снятся сны», – подумал Прямой и увидел входящего в комнату Кабана. Не выбритое по обыкновению лицо, тяжелая поступь, цивильная одежка – никакой связи с давешним сном. «И спрашивать нечего!» – отогнал дурную мысль Прямой и попросил о самом насущном:
– Мне надо в сортир.
– Лады, – миролюбиво ответил Кабан.
После обычной процедуры с браслетами, они вышли во двор. Солнце едва вылезло из-за лесной кромки, но уже вспучилось, будто примерилось сразу прыгнуть в зенит. Растерянное бледно-голубое небо явно не знало, чем прикрыться от надвигающейся жары: во всю небесную глубину не наблюдалось ни единого облачка. Да и ветра совсем не ощущалось. Быть жаре! Но пока еще веяло прохладой, и можно было вздохнуть