Спастись еще возможно. Игорь ИзборцевЧитать онлайн книгу.
не видел. На некоторых были изображены люди в красочных старинных костюмах, на других – целые группы людей и какие-то непонятные сцены.
– Интересуетесь? – хриплым низким голосом спросила цыганка. – Это самые старинные карты на свете и самые таинственные – в них все знание мира. Все! События всех времен! Вот и я! – цыганка указала на одну из карт, на которой была изображена сидящая женщина в тиаре, испускающей лунное сияние. На коленях у нее лежала книга, а в левой руке – ключ. Было что-то еще на заднем плане, но Прямой не сумел разобрать и только вновь повторил:
– Ну? Что надо?
– Грубые вы, – фыркнула цыганка, – может быть, я о важном хочу сказать, о женитьбе, например. Мы, цыгане, много чего знаем. Знаешь про нас?
Прямой не ответил, он сузил глаза и сделал вид, что собирается уходить. Но нет, он не ушел бы, не смог. Неизвестно по какой причине, но не ушел бы и все. Знала об этом и ворожея-цыганка, поэтому, не торопясь, продолжала:
– Некогда в Великой Александрии в храме Сераписа, бога плодородия, повелителя стихий и властителя мира мертвых, хранились необъятные тайные знания, веками собираемые со времен Манефона многочисленными жрецами. Но храм однажды был разрушен людьми, для которых знание ничего не значило. Спасти удалось немногое. Но и это, что уцелело, велико – это великая книга Тарот, которую мое племя, цыганское племя, носит по миру с тех пор. Мы не бродяги, и не безродные скитальцы, кем по невежеству считают нас варварские народы – мы несчастные потомки великого племени хранителей Знания, сберегшие свой древний язык, магические способности и несущие потомкам безценное сокровище Тарот. Вот шут, – цыганка указала на карту с фигурой в бубенчиках, в которой узнавался джокер. – Шут, для которого шутовство просто тень, потому что он олицетворяет собой всю вселенную. И весь этот мир есть Марди Грас – блеск божественных искр, разбросанных по одеянию шутов.
Цыганка хрипло рассмеялась, и Прямому показалось, что от нее-то как раз и посыпались те самые искры.
– Папесса, то есть я, – засипела она, – восприемница жриц Кибеллы и носительница их знаний. Я погадаю тебе и открою все. Хочешь?
Прямому отчего-то стало страшно, но он затискал это чувство поглубже вовнутрь и бодро сказал:
– Валяй, только базарь покороче, у меня времени в обрез.
Цыганка принялась быстро перекладывать карты с места на место, так что перед глазами у Прямого замелькали пестрые картинки: император, императрица, висельник, скелет, косящий головы, колесница и какой-то ужасный монстр с рогами, а цыганка Папесса все шевелила губами, пока на что-то рассердившись, не выдала вдруг длинную тираду на своем древнем наречии, тыча в карты унизанными перстнями пальцами. Она отбросила папироску и даже в сердцах плюнула на землю.
– Нет, так не годится, они мешают возрастать деревьям Сефирот. – проскрипела она. – Убирайтесь в свою преисподнюю!
– Кто мешает? – глухо