Дело молодых. Павел Сергеевич ИевлевЧитать онлайн книгу.
то разве ты не почувствуешь себя им, хотя бы отчасти?
– Почувствую себя дураком, – нехарактерно резко ответил Йози, – это поведение детей. Взрослому стоило бы для начала быть настоящим собой. Это само по себе достаточно сложно.
Йози смотрел на меня с недоумением. Природная деликатность не позволяла ему прямо заявить «ну и придурки», но явно очень хотелось.
– Есть же те, кто воюет, те, кто охотится, те, кто тушит пожары и спасает от наводнений?
– Есть, конечно.
– Их разве больше, чем нужно? Вот если бы ты захотел тушить пожары, ты разве не смог бы этим заниматься?
– Смог бы, наверное.
– А эти… туристы? Почему они доставляют себе неудобства и испытывают судьбу без всякой цели? Ведь есть же достойные мужчины занятия.
– Одно дело прогуляться по горам во время отпуска, а другое – сделать это своей работой. Это уже всерьёз, это уже жизнь. А туризм – это развлечение, своего рода игра.
– То есть, они играют в настоящую жизнь?
В этот момент мне стало слегка неловко за пылящиеся в кладовке спальники-пенки-палатки. В конце концов, один отдельно взятый ледоруб ещё не делает меня туристом, верно? Тем более что мне его подарили, честное слово!
Йози не стал развивать тему. Это уже выходило за границы его представлений о допустимой деликатности. Он старался избегать эмоционально затрагивающих и личностных тем – не интересовался прошлым собеседника, социальными аспектами его жизни, наличием друзей, семьи и родственников и вообще биографией. Принимал человека таким, каков он в текущем моменте, и не искал большего. Мне это в нем нравилось.
Считающиеся у нас «дружескими» излияния собеседников на тему того, как жесток мир, с подробным изложением всех своих обид, начиная с перинатальных, всегда вызывали у меня дискомфорт и чувство неловкости. Это и создало мне репутацию угрюмого, нечуткого и некомпанейского типа. Когда-то меня это даже огорчало, представьте себе.
– А куда ты денешь этот грём? – поинтересовался Йози, когда мы, наконец, выволокли из подвала последний полуразобранный двигатель, треснутую коробку передач с погнутым первичным валом и переднюю торсионную подвеску в сборе. Я печально смотрел на заваленный грязным железом гараж и мрачно предвкушал погрузку-разгрузку агрегатов весом под полцентнера каждый.
– На помойку. Конечно, моя хозяйственность вопиет, рыдает и рвёт на жопе волосы, но в гараж-то теперь не въехать.
– Его можно поменять на что-нибудь полезное.
– И как ты себе это представляешь? Торговать им на рынке мне недосуг. Этак сам не заметишь, как затянет. Посмотришь на себя утром в зеркало – а там уже Дед Валидол.
– Кто-кто? – удивился Йози.
Я объяснил. В первый раз я увидел, как Йози не улыбается, вежливо растянув губы, а заливисто и неудержимо ржёт.
– Дед? – он не мог сдержаться. – Валидол? – даже слёзы на глазах выступили. Я не мог понять, что же в этом уж настолько смешного и, пожав