Черти-Ангелы Натальи Викторовны. Наталья Викторовна ЛитвяковаЧитать онлайн книгу.
и – пожар!
– Костёр, – говорил ты тогда, вороша хворост, – ночное солнце человечества.
– И вправду!
Ты ловишь мой восхищённый взгляд и неловко признаешься:
– Это не мои слова.
А мне всё равно. Я-то знаю, что ты самый умный на свете, самый лучший, самый самый!
«Пришла пора, она влюбилась. Так в землю падшее зерно весны огнём оживлено», – ай, да Пушкин, ай, да… молодец, короче!
Мне казалось после пробуждения, что вспоминая – без конца я перелистываю книгу жизни. Кто-то сказал, мы не можем вырвать страницу, но можем бросить в огонь всю книгу. Я бросила. Но моя рукопись не горит, только – душа.
А тогда наше «ночное солнце» никак не разгоралось.
– Бензином, что ли плеснуть, – озабоченно бормочешь ты. Костёрчик на поляне жалок – дымит, чадит, шипит, плюется огнём, словно новорожденный дракон.
– Не надо, – испуганно схватила тебя за руку. А ты словно ждал, сжал в ответ тихонько, ласково. Вся кровь моя, все три литра, прилили к лицу, губам, так резко и сильно – боялась кожа лопнет, и голова закружилась. Я чувствовала, как колет, словно иголкой, в пальцах при прикосновении.
– Не надо, – повторила я.
И быстро-быстро рассказываю историю про бабушку. Как ей показалось, что печка никак не разгорится. Как решила плеснуть керосина «три капли».
– Да ну? – твои глаза искрятся, а я. Я теперь понимаю Есенина: увидела «море, полыхающее голубым…».
– Папа до сих зовёт бабушку «огонь-баба», – улыбаюсь и понимаю, что ты так и держишь меня за руку.
Следы твоих прикосновений
Мне не стереть.
Они на теле моём, верно,
Сто лет будут гореть.
Поцелует или нет? Или просто обнимет? Пусть хоть весь бензин в костер выльет, только не отпускает моей руки.
И твой взгляд беспокойный, горячий,
И твой след, что клеймом на губах
Разгорались сильнее и ярче
Ста огней, что пылали в кострах..
– Картошки испечь, или город сжечь? – переиначил ты Ремарка. Огонь, наконец, запылал.
Я-то хотела – картошки, но спалила весь город. И не заметила.
В тот вечер загорелся не один костёр!
И что же? Я вернулась из воспоминаний в утро. Уснула! Позорно уснула, едва с Алинкой доползли до дивана. Продрогли, устали, насквозь пропахли дымом. Зато теперь уставилась в потолок, будто филин. Ну, его, решила, надо вставать.
День провели с подружкой в ожидании, приедут-не приедут? Обещали отвезти на вокзал, проводить. Мечтали, чтоб приехали пораньше. Пообщались бы ещё. Подольше. Хоть на капельку, на секундочку продлить мгновение встречи.
Приехали. За час.
Сердце выпрыгнуло. Вулканы проснулись снова, цунами напирало, где спастись землянам моей души? Куда девать глаза бесстыжие в своей радости? Губу прикусила, расчёску уронила, на хвост коту наступила. Беда с девками. Подхватились, с хаты выскочили, по двору уж до калитки поплыли лебёдушками. Не спеша.
– До чего ж неохота расставаться, – с ходу заявил Славка. – А, может, останетесь? Выходной же, дискач будет, кайфовей, чем вчера. Повеселились бы, а?
– А