Бульон терзаний. Ольга ЛукасЧитать онлайн книгу.
Вы, может быть, фильм имеете в виду, там да, там я как раз пел». «Нет, – говорит, – не фильм. И не в ваши пятнадцать лет. А в мои! Еще на той, старой сцене. И вот я специально привела дочку. Чтобы она тоже посмотрела на вас и влюбилась». И показывает на великовозрастную дылду, которая стоит в стороне с таким примерно видом: «Мамаша, завязывайте крутить шашни, пойдемте чай с баранками пить!» Понимаешь, весь ужас в чем: когда этой перезрелой мамаше было пятнадцать, мне было как минимум двадцать два.
– А мне вообще двадцать три. Слушай, слушай, а «Горе от ума» сняли наконец?
– Играем еще. Когда его величество народный артист Чацкий прилетает из Ниццы, чтоб провести очередной творческий вечер, а на сдачу из милости выйти на сцену нашего захудалого среднего и каменного.
– Ты-то, надеюсь, больше не Петрушка?
– Куда там. Мне сказали так: откажешься от Петрушки – вылетишь из «Зойкиной квартиры». А мне кажется, я только сейчас в полной мере понял Обольянинова. Видишь ли, он вовсе не слабый. Не такой слабый, каким кажется. Поэтому так важны эти фразы про дуэль, секундантов – он абсолютно серьезен в такие моменты. В нем есть…
– Нудный ты все-таки, если долго не пьешь. Ты его каждый год заново понимаешь в полной мере. Фамусов-то у вас кто?
– Ты его не знаешь, он потом уже пришел. Молодой такой мальчик, старательный. Справляется на четверку с плюсом, до тебя ему далеко. Ты бы вернулся, может, а?
– Куда? В театр? Да я ж не уходил! Я у вас по сей день числюсь в труппе! Только в неоплачиваемом отпуске.
– Так возвращайся из отпуска. Тоска в театре.
– Да не могу я вернуться, не имею права. Понимаешь, когда у меня с сериалами поперло, Капитан сразу насторожился – и на ковер отщепенца. Говорит: «Или ты по мыльным операм будешь светиться, или на сцене театра гореть!» Я отвечаю: «Могу светить и гореть всегда, светить и гореть везде, до дней последних донца! И там и сям. Без ущерба и тому и сему».
– Правильно сказал. А он?
– А он: «Тебе кажется. Выбирай что-то одно!» А что тут выбирать? У меня семья. Две. Я ему честно: «Сериалы бросить не могу. В театре играть хочу!»
– А Капитан?
– Сощурился, как монгол: «Буду иметь в виду». И снял со всех ролей.
– А почему ты не сказал никому? Мы ведь думали, ты сам ушел.
– Да смысл какой? Сам ушел, не сам ушел. Главное – ушел. Нет меня.
– Не понимаю. Почему он так с тобой, своим верным учеником? При этом других привечает! Вот Бурцев – сериальная же рожа! А ставит и ставит на главные роли.
– Бурцев-то пришел из сериалов в театр. А не наоборот, как я. Капитан его в нашу веру хочет обратить и постепенно спасти от тлетворного влияния больших бабок. Я так думаю. Да и хрен бы с ним. Лучше про наших расскажи. Колян там как?
– А, Колян… Так он ведь женился, завязал, ушел из театра. Работает в чайном клубе.
– Вот как жизнь-то поворачивается. А ведь мечтал человек о собственной пивной. Кстати, как насчет того, чтобы закончить все эти реверансы и честно вдарить по пиву? Эй, барышня! Счет нам и таксомотор, плиз.
Таксист