Жизнь Тузика Озейло. Перекрёстки. Сергей ТрапезниковЧитать онлайн книгу.
его с Гастоном. Он принял, что бигль из Домингоса не обязан быть похожим на покойного Ортегу. Он другой, ни капли не похожий на того старого бульмастифа, тоже со своими привычками, пусть и кардинально отличающимися от привычек Гастона, а ещё он тоже личность. Тоже влиятельная и авторитетная. Почти все, кто считал иначе, уже давно покинули Озей, а может, даже и собачий мир. По своей воле либо принудительно.
– Добрый день, – деловито поприветствовал Тузика Армон. Даже в спортивной одежде и с мокрой шерстью на голове бигль сохранял деловой настрой. Энергия из него била ключом.
– Я присяду? – на всякий случай спросил Тузейло, хотя уже почти сидел в кресле.
– Естественно, Тузейло Фридрихович, – закивал сеньор Афонсо, открывая бутылку грейпфрутового сока. – Будете?
– Пока откажусь.
– А я буду, – просто ответил бигль, наполнив стакан себе и, из вежливости, своему гостю. – Ну, что поведали наши столичные друзья? Надеюсь не в «каки» носом тыкали?
– Не совсем.
Тузейло пересказал сегодняшний разговор в президентском офисе.
– Интересно, – выдал бигль, дослушав до конца. – Зря вы так с ними, Тузейло Фридрихович! Когда планируете объявить о своём уходе с поста президента?
– В самое ближайшее время, – ответил Тузик. – Планирую сделать это в формате прямой телевизионной линии. Возможно, уже на следующей неделе.
– Смотрите, официальный Буэнос-Айрес теперь в курсе – могут вас опередить с объявлением. Тем более они сейчас на вас обижены. Обязательно гадости всякие делать начнут…
– Я не боюсь их.
– Я тоже, – кивнул Афонсо. – Но Озей – это не только мы с вами, надо понимать.
– Надо было отдать им «НефОЗ»? Ну уж нет…
– Конечно же, нет, – согласился бигль. – Но менее грубо. Потянуть время, а потом кинуть. Это не так сложно, правда.
– Я уверен: им нужен не только «НефОз», – покачал головой Тузейло. – Там какая-то более высокая игра. Предприятие – только лишь цена за услугу. Которую, по их словам, они будут нам оказывать вместе с «одной очень влиятельной в собачьем мире структурой». Не поверю, что эта «очень влиятельная структура» не запросила свой кусок. Буэнос-Айрес тоже не желает с голым задом оставаться, я даже их понимаю. Тошно только, что этот «базар» они запустили именно в такое время…
– Тузейло Фридрихович, я вас умоляю…
– Я знаю, сеньор Афонсо, – закивал Тузик. – Знаю, что после стольких лет, занимая кресло не самого последнего пса в Озее, стыдно быть шокированным подобными выходками. Я не шокирован, я просто этого не принимаю. Так и не научился. Понятное дело, карманы себе набить хотят. Это же самое важное. А на то, что при этом рушатся судьбы обычных псов, даже целых поколений псов, как-то насрать. Главное же – результат. А кому этот результат? Им? – Тузейло махнул когтем в сторону воображаемого Буэнос-Айреса. – Собаки в среднем живут тринадцать-пятнадцать лет. Все же в итоге в гробах гнить будем. Кому эти деньги нужны