Голос греха. Такэси СиотаЧитать онлайн книгу.
не знаю, но, похоже, биржевой спекулянт».
– Не из брокерской компании?
– Нет, нет. Совершенно незнакомое лицо. Если я верно помню, он окончил университет Хитоцубаси[68]. Был вроде в одной связке с теми странными биржевыми игроками.
– Вы сказали, что он был хорошо осведомлен о подпольной экономической деятельности в Кансае. Он оттуда?
– Нет, говорил он не на кансайском диалекте. Как ни странно, хорошо помню черты его лица, хоть фоторобот составляй… Да, в его рассказе периодически проскальзывала ложь. Возможно, поэтому и возникало неприятное ощущение. Этот молодой человек был значительно подозрительнее, чем «Мэджик тач». Как я уже говорил вначале, тех, кто получает известность в мире биржевых спекулянтов, больше всего раздражает, что результат не стоит затраченных усилий. Да, ведь с оборотом в несколько сотен миллионов иен нет необходимости похищать главу компании…
Несмотря на то что информации, которую получил Акуцу, было недостаточно для написания материала, он практически увидел образ преступника. Молодой человек, окончивший Хитоцубаси, хорошо знакомый с подпольным миром Кансая… Вряд ли подобные люди встречаются на каждом шагу. Может быть, он и есть «покупающий акции иностранец-куромэ»? У Акуцу было ощущение, что мгла еще более сгустилась, и он спрашивал себя, удалось ли ему хоть как-то продвинуться в расследовании.
Интересно, жив ли еще этот человек… Акуцу сделал глоток скотча, словно в один момент растерявшего всю свою крепость.
5
Сонэ Тосия и Хорита Синдзи находились в южной части префектуры Осака, в городе Сакаи.
Они вышли из поезда железнодорожной линии Нанкаи и прошли чуть меньше километра в юго-западном направлении. По мере того как, сверяясь с картой, мужчины приближались к пункту назначения, вокруг становилось все оживленнее. По обе стороны располагались кафе-якитория[69], разнообразные закусочные, развлекательные заведения, рестораны суси. Поскольку был будний день, навстречу им ехали на велосипедах мужчины среднего возраста в приподнятом настроении. Стояла первая неделя сентября, и солнце светило по-летнему, так что Тосия щурился от яркого солнечного света.
Свернув за лав-отелем[70], вывеска на котором гласила: «Ночь – 3980 иен», они прошли еще немного вперед, и Тосия обратился к Хорите:
– Уже скоро, не так ли?
Небольшая закусочная «Сино» располагалась перед паркингом, где стояли «Мерседесы» и «Лендкрузеры». Штукатурка на стене под черепичной крышей потрескалась. Хотя было уже начало четвертого, норен[71] еще не вывесили. Потемневшая деревянная раздвижная дверь явно повидала многое на своем веку, а мысль о том, что за ней могли собираться преступники, заставила Тосию распрямить плечи.
– Офис, наверное, там, за углом.
Вытирая пот со лба, Тосия посмотрел на клинику иглоукалывания, расположенную по соседству с паркингом, на которую показывал Хорита, и кивнул. Узнав, что у «Сино» есть офис, они посоветовались
Хитоцубаси – государственный университет в Токио, выпускниками которого являются многие японские политики и бизнесмены.
Якитория – закусочная, где подают якитори (блюда из кусочков курицы, поджаренных над углями на бамбуковых шампурах).
Лав-отель (отель любви) – разновидность гостиниц, в которых арендуются номера для свиданий. Оплата там обычно почасовая. Очень популярны в Японии.
Норен – традиционный японский занавес, который вешают для отделения пространства в комнате или как штору в дверном проеме или на окне. Обычно используется магазинами и ресторанами как средство защиты от солнца, ветра и пыли, а также в качестве своеобразного бренда. Норен, вывешенный на главном входе, показывает, что заведение открыто.