Сделка обреченных. Давид КонЧитать онлайн книгу.
в арабо-израильском конфликте. Ибо нельзя быть посредником, испортив отношения с одной из сторон конфликта. А вот шансы России на посредничество в этом случае резко возрастут. И вы хотите меня уверить, что появление в Париже этого русского – случайность?
Прадль поднял глаза на собеседника.
– Вы считаете, что этого русского надо задержать?
– Задерживать его пока не за что, – усмехнулся Гравье. – Лучше, чтобы русские не знали, что мы раскрыли их замысел. Все равно никаких данных о «Каталине» он не получит. Но если активность будет продолжаться, более того, если она станет чрезмерной, его придется остановить. Вероятно, для этого будет возможно применение такой меры, как задержание. Но только по конкретному обвинению. И достаточно тяжелому. Чтобы было чем с ними торговаться.
– Я вас понял, мсье. – Прадль тяжело поднялся со стула. – Разрешите идти?
Гравье кивнул и вернулся за стол.
– Идите, Филипп. И докладывайте мне обо всех передвижениях этого русского.
– Слушаюсь, мсье!
Бесшумной походкой Прадль пошел к двери. Гравье смотрел ему вслед, постукивая по столу авторучкой.
13
Выезжая из Компьеня, Лиза решила не притрагиваться к пожелтевшим листам рукописи Гастона Анри до самого Парижа. «Я еще успею заехать домой, – подумала она. – Переоденусь, приму душ, налью себе чашку кофе и тогда начну читать». Но ее решимости хватило не более чем на десять минут. На первой же бензоколонке Лиза остановила машину и села за столик кафе, захватив с собой пожелтевшие листы. «Силы воли у тебя ни на грош», – шепнул ей внутренний голос. «Плевать!» – ответила ему Лиза. В конце концов, она не закаленный в битвах боец, чтобы обладать железной волей. Она – обычная женщина. Изнеженная. Привыкшая к успеху. И вполне может позволить себе такую слабость: удовлетворять собственное любопытство тогда, когда ей этого хочется.
Лиза развернула рукопись и начала читать. Стиль рукописи был неестественно веселым, даже выспренним. Лиза наскоро просмотрела красочное описание вокзала Сен-Лазар и перешла к рассказу об отходе Восточного экспресса.
«В этот теплый вечер, – писал автор, – пропитанный ароматами цветов («Где он нашел на перроне ароматы цветов?» – подумала Лиза), на перроне были и элегантные господа, и модно одетые дамы, и крепкие ребята спортивного вида, и даже известный музыкант, уезжающий на гастроли. Из-за этого музыканта едва не задержали наше отправление. Он никак не мог погрузить в свое купе бесчисленное количество чемоданов, пакетов, ящиков с реквизитом и виолончель в старинном футляре на колесиках. Его провожали какие-то поклонники и поклонницы, которые не столько помогали носить вещи, сколько просили автографы, фотографировались с кумиром и только осложняли погрузку. Особенно музыкант суетился вокруг своей виолончели, по его словам, чрезвычайно дорогой. Эту виолончель внесли в вагон с величайшими предосторожностями, и сам музыкант, сбежав от поклонников, дотащил инструмент до купе. Кстати, и в Меце, где этот музыкант выходил,