Скрытая жизнь братьев и сестер. Угрозы и травмы. Джулиет МитчеллЧитать онлайн книгу.
дело, не было ничего женоподобного; мужчины реагировали неорганическими физическими симптомами (то есть истерическими симптомами) на некоторую травму – несчастный случай на работе или в поезде, драку на улице и т. д. Схожесть симптомов, которые демонстрировали мужчины – жертвы Первой мировой войны, не имевшие реальных травм, с симптомами классической женской истерии подтвердили эту возможность. Однако связь между травмой и истерией остается не проясненной (Herman, 1992) и сама по себе является предметом для исследования. Но мое намерение иное. Коротко говоря, я утверждаю, что между травматическим неврозом (как стали называть военную истерию) и истерией разница существует, но эта разница не сводится к отсутствию или наличию травмы. Обычно отмечается различие в том, что травма в случае травматического невроза является реальной и действительной, а в случае истерии скорее имеет место фантазия о травме. Я смотрю на эту ситуацию по-другому. В обоих случаях имеет место травма. При травматическом неврозе травма находится в настоящем, при истерии – в прошлом. В случае истерии забытая травма прошлого постоянно воссоздается через отыгрывание, действительно имеет место драматизация кризисных ситуаций. Незначительные препятствия, стоящие на пути для получения того, чего кто-то хочет, рассматриваются как травмирующие, но когда-то в раннем детстве эти препятствия были на самом деле травмирующими для истерика.
Что такое травма? В самом общем виде травма представляет собой прорыв защитного барьера насильственным (физическим или психическим) способом, опыт проживания которого не может быть проработан и интегрирован: в психике или в теле, или в том и другом сразу пробивается брешь, оставляя после себя отрытую рану или пустоту внутри. Чем со временем заполняется эта пустота, образованная в результате травмы? Имитация присутствия или объекта, который образовал эту дыру в теле или психике, имеет решающее значение. Если, например, в фантазии человек убивает отца, а потом становится мертвым отцом, кажется, он пытается заполнить этот пробел. Истерия определенно включает подражание, имитацию ряда психических и телесных состояний. Таким образом, она, подобно хамелеону, принимает цвет в соответствии с преобладающим окрасом окружающей среды, проявляясь, например, как расстройство пищевого поведения в «худощавой» культуре богатого ожирением мира или как «железнодорожный позвоночник», когда железные дороги только появились и вызывали страх[5]. Истерия в данном случае вызывает преувеличение нормального: истерическое подражание настолько точно, что нет разделения между тем, чего нет, и тем, кем человек стал, чтобы быть уверенным, что это все еще есть.
Подражание это, хоть и принимает разные формы, неслучайно. Его смысл связан с опытом и личной историей человека. Применительно к теме отношений братьев и сестер я хочу посмотреть не на индивидуальные ситуации, а на общую картину. Во все времена и в разных местах одним из наиболее заметных истерических подражаний
В XIX веке людям, выжившим при крушениях поездов, ставили диагноз «железнодорожный позвоночник», так как врачи полагали, что истерические состояния пациентов возникают из-за сдавливания позвоночника. –