Осенняя коллекция детектива. Татьяна ПоляковаЧитать онлайн книгу.
И Лиле.
– Предлагать не стану, – заявил он. – Вы откажетесь, ясное дело, так что можно и не спрашивать.
Он отхлебнул из стакана и поправил очки.
– Алкоголизм на Чукотке – беда. Особенно в стойбищах и коренных селах. Мы стараемся бороться, и даже кое-где небезуспешно, но быстро с этим не справиться. Десятилетиями приучали народ в тундре пить, а теперь вот спохватились, только поздно уже… может быть. А может, и не поздно, посмотрим.
Лиля посмотрела на бутылку, а потом в стол. На этой планете тоже присутствует всегдашнее лицемерие и превосходство начальствующих над всеми остальными. Борцы с алкоголизмом в тундре, радеющие о судьбе коренных народов, вполне позволяют себе чаек с коньячком… во сколько там… в одиннадцать, в полдвенадцатого утра? Там, в тундре один алкоголизм, а тут, в кабинете, выходит, совершенно другой, уютный, позволительный. Кроме того, попивая коньячок, бороться с пороком, так сказать, в целом гораздо приятнее и веселее.
В том мире и в той жизни, где остались Москва, любовь и понятные правила, Лиля ненавидела распущенность. Просвещенный цивилизованный человек двадцать первого века не должен позволять себе пиво, сигареты, отвисшее брюхо и прочую гадость. Коньяк по утрам, да еще в чае – тоже распущенность, если не хуже! Она не станет в этом участвовать.
И слегка отодвинула хрустальный стакан в серебряном подстаканнике. И поднялась.
– Большое спасибо и извините меня за вторжение… Роман Андреевич.
– Значит, содействие не требуется?
– Нет, нет, все прекрасно, – она улыбнулась официальной и очень московской улыбкой. – Теперь самое главное сообщить начальству, что… – она запнулась, – документ от сенатора Никольского у вас. А то со связью плохо.
– Со связью? – переспросил губернатор, пошел к своему столу, поднял трубку старомодного желтого телефона, не глядя, стал тыкать в кнопки. – Со связью у нас все нормально. А, Сан Саныч?..
– Да это мобилы не работают, айфон мне в руку! Они в пургу никогда не работают! Говорят, какие-то там магнитные поля возмущаются!
– Иван Александрович? – сказал в трубку губернатор, присел на край стола и стал качать ногой. Лиля замерла. – Прости, что поздно. Нет, в Анадыре. Только прилетел. Слушай, это ты там насчет Никольского беспокоишься? – Он послушал немного. – Да нет, все в порядке! Просто мне бумагу от него передали и говорят, что московское начальство очень о судьбе этой бумаги печется! Это ты начальство, которое печется?.. Нет? А кто?
– Роман Андреевич… – пролепетала Лиля. Во рту у нее пересохло. – Я вам все объясню…
– Поговори лучше сам! Когда, прямо сейчас! – И губернатор ткнул трубкой в ее сторону. За трубкой тянулся толстый витой шнур. – Вы вот Берсеневу скажите, что все в порядке, и дело с концом. Будете считать, что начальство уже в курсе.
Лиля в ужасе уставилась на трубку, прекрасно понимая, что разговаривать с владельцем холдинга ей нельзя, просто никак нельзя, даже согласно табели о рангах не положено, но все равно придется! Потом медленно, как под гипнозом,