«Маленький СССР» и его обитатели. Очерки социальной истории советского оккупационного сообщества в Германии 1945–1949. М. Е. КозловаЧитать онлайн книгу.
книги «Как мы управляли Германией». Однако переводчиков-преподавателей не хватало, они были загружены работой, постоянно уезжали в командировки, преподавали из-под палки и часто манкировали своими обязанностями. В 1946 году было разрешено привлекать к преподаванию немцев56. Но среди них часто попадались люди случайные, которых никто особо не проверял – ни их деловые качества, ни их благонадежность57.
По распоряжению Главноначальствующего занятия должны были проводиться три раза в неделю по два часа в служебное время58. Но военная администрация только разворачивалась, не хватало кадров, объем работ был огромен – в такое время невозможно было тратить служебные часы на уроки. Это понимало и командование. Поэтому уже в сентябре 1945 года немецким языком приказано было заниматься исключительно после работы59. Но здесь нашла коса на камень. Мало кому хотелось жертвовать своим личным временем. Задания не выполнялись, уроки срывались60. Результаты полугодовых испытаний оказались неутешительными – на экзамене почти половина учеников получила двойки61. Тогда решили проводить уроки два раза в служебное время утром и один раз вечером – после работы62. Нерадивым ученикам напомнили, что посещение занятий является служебной обязанностью63. Но это не помогло и ситуацию не исправило. В сентябре 1946 года на зачеты по немецкому языку явилось меньше половины учеников. А те, кто прошел проверку, показали «крайне слабые знания»64. Инспектор отдела народного образования СВАГ М. А. Соколова в письме в ЦК ВКП(б) назвала занятия немецким языком «совершенно напрасной тратой времени». Ученики за год учебы в рабочее время прошли всего семь текстов основного курса65. Вряд ли после таких расслабленных занятий хоть кто-нибудь из новоиспеченных школяров сумел бы «управлять Германией» без переводчика.
Даже те, кто по роду службы работал с немцами и должен был хорошо знать язык, не особо стремились его изучать. В декабре 1947 года в УСВА Саксонии-Анхальт половина начальников и каждый третий рядовой сотрудник отделений информации получили по немецкому двойки66. В Мекленбурге зачеты не смог сдать каждый второй начальник отделений информации. Лучше обстояли дела в Саксонии. Там «неуд» заработал лишь каждый четвертый. В Управлении Политсоветника плохое знание немецкого языка было особенно на виду. В марте 1948 года выступавшие на партсобрании долго занимались самокритикой: изучение языка поставлено настолько плохо, что сотрудники аппарата испытывают трудности в общении с немецким активом67.
Справедливости ради следует сказать, что сваговцы были слишком перегружены, причем не только работой, чтобы уделять языку должное внимание. Их жизнь в Германии была наполнена всякими обязательными советскими делами. Например, по понедельникам тридцать минут отводили на политинформацию, по средам проходила
ГА РФ. Ф. Р-7317. Оп. 7. Д. 23. Л. 47.
ГА РФ. Ф. Р-7317. Оп. 10. Д. 17. Л. 225.
ГА РФ. Ф. Р-7317. Оп. 8. Д. 1. Л. 78–79.
ГА РФ. Ф. Р-7317. Оп. 8. Д. 1. Л. 246.
ГА РФ. Ф. Р-7317. Оп. 15. Д. 1. Л. 41; Оп. 39. Д. 1. Л. 83; Ф. Р-7133. Оп. 2. Д. 2. Л. 106–107; Ф. Р-7077. Оп. 2. Д. 2. Л. 98.
ГА РФ. Ф. Р-7317. Оп. 7. Д. 23. Л. 46.
Там же. Л. 45–48.
ГА РФ. Ф. Р-7184. Оп. 2. Д. 10. Л. 102.
ГА РФ. Ф. Р-7317. Оп. 7. Д. 28. Л. 77–79.
РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 117. Д. 674. Л. 103.
ГА РФ. Ф. Р-7133. Оп. 2. Д. 12. Л. 1–2.
ГА РФ. Ф. Р-5704. Оп. 1. Д. 31. Л. 3.