Иночим великанов. Апокрифы Мирадении. Демьян БраудеЧитать онлайн книгу.
вестник из королевства, спешивший известить вас достопочтенные подданные, что – принц Симал жениться! – все сначала окончательно сбились с толку не нашедшие, что молвить с прошлой эскапада сделавших их языки деревянными. А после, одушевившись из пучины исступлённости, истово задрали бокалы, и принялись в три горла чествовать принца Симала, даже не удосужившись узнать имя невесты, и вероятность успешности спонтанного брака. В таких вопросах сея мелочь неглавная.
Спустивший сведанные мышцы округлого лица, Барон, напустив себе присутствие духа, в надлежавший форме почеломкался с несколькими гостями, которых до этого, по-видимому, избегал в своем гордом одиночестве читабельной коморки. После соблюдений прелюдий он смахнув вновь нахлобученную показную мину, вернулся к ним. Риба все так же хмуро стояла снизу, с полуторным мечом, которых многих смущал, но она вцепилась в него мертвой хваткой осемью пальцев, уперев в круглую щеку, и на отрез не собиралась отпускать, воткнув его конец в пол. А длинный обвитый кожей черен с вершиной красочного эфеса, держа перед носом, задевая гардой сновавшего течением бока фалд, и оборку платьев.
Нуйд Гум, вернулся из пут светского общества, подозвав и Джоаля, который успел уже столкнуться бокалами с очень развеселым седовласым испитым вельможей, без капли мышц, чьи скулы под впавшими щеками могли рубить лед. Оторвав их обоих из запруды щеголей, барон молча повел их повыше к медальонам с головами, оцепенело скалящих пасти. И на устремляющейся ввысь лестнице с деревянной балюстрадой, возвышающей лакированные поручни, они пересеклись с его женой, которая властно встала у самых перил. Догадаться, что сей была она, не имелось признаком прозорливого предсказателя.
Возрастная женщина была пышной, но весьма приятной на вид. Казалась, она умело сочетает, в себе и умеренный макияж в гериатрических целях, и молодящее синеватое платье с минимальными белыми кружевами, чтобы не увеличивать формы, а её слегка кругловатые мясистые щеки, были украшены небольшой долей румянца марафета (или действием вина). Широкая уложенная ввысь прическа под широким лоснящемся челом, сочетала несколько серебреных гребней, и в рыжих курчавых локонах то и дело, можно было приметить черты обработанного розоватого кварца, в виде частей украшений, как и в снизки на шеи.
Заострив вид на муже, что опять стремился слинять, но уже в более официальный кабинет, она, уперев пухлые руки в бока наминального корсета, тут же подметила.
– Из чулана на пир. С пира вспять в четыре стены? – её корящий голос все же был мягким для того который боролся с душным гамоном, но очевидно если её разозлить, он тут же мимикрирует в пискливый фальцет.
– У меня важные гости родная. Смилуйся, и пропусти. Я скоро приспею. Они не задержаться, – успокоительно через гам, вкрадчиво просительно проговорил тот с легким басом.
Хозяйка города, доискивающимися бледными очами, обмеряющее осмотрела гнувшего