Временно недоступен. Сборник рассказов. Марина ВажоваЧитать онлайн книгу.
зелёный свет, она перейдёт дорогу и направится в Муху, на выставку дипломных работ, если красный – свернёт налево, к Инженерному замку, а там по Садовой, Невскому… задаст круг и домой. Впрочем, ей, как Алисе из Страны Чудес, было всё равно, куда идти, лишь бы куда-нибудь попасть. Куда-нибудь ты попадёшь с этим «перекати-поле», – сказал ей Мартовский Заяц, точнее, Игорь, теперь уже бывший муж. Так он презрительно называл Сашика и имел на то основания.
Вот где теперь этот Сашик? Вторую неделю ни слуху, ни духу. Хотя… она ведь решила, что всё, это в последний раз. Только решать можно что угодно, а на душе – выжженная равнина. Там ничто не приживается, и разум скользит вдоль. Самое верное средство уцепиться за жизнь – работа. Но в «Олимпе» сейчас такая война, каждый имеет мнение и её, обесточенную, норовит в своё мнение затянуть.
«Олимп» – продюсерский центр Игорька, явление новое, никаких правил. Поэтому артисты натащили свои: интриги и подставы. Только один человек, Никита, равнодушен к баталиям. Смотрит на Марго громадными чёрными глазищами и молчит. Такой молчун. Но если слово скажет – значит, продумал и решился обнародовать. Ей он в первый же день обнародовал: «Какая ты красивая…». Но мог бы не тратить слова – сразу понятно: завис. И теперь при встрече каждый раз так зависает – молча смотрит, провожая взглядом. Говоря школьным языком: пыльным мешком огретый.
Никита руководит группой «Квадра мобиле», смесь танца и цирка. Игорь говорит: перфомансы – очень перспективное направление. Звуковики неделю крутят: «Брейк денс, брейк денс форева!», ребята репетируют. Их четверо: две девчонки и два парня, совсем юные. Один впереди и скороговорки какие-то выдаёт – рэп называется – рыжая девчонка на полу лихо брейк крутит, остальные сзади подпевают-подтанцовывают. Всё время меняются, и свет мельтешит, словно прожектором ловят беглеца. Короче, нервное зрелище. Марго ему так и сказала, когда спросил: «Как тебе?». Это была вторая адресованная ей фраза.
Когда-то Никита Клименко был восходящей звездой театра, буквально выбивался в герои. Не удивительно: антрацитовые глаза, смоляная грива, эдакий мужественный и пластичный Маугли. Седая прядь – как намёк на страдание. Никиту любят обсуждать, жалеют, сочувствуют. Это потому что в опале. Будь он на коне – изошлись бы злобой.
Но Марго в стороне. На его спектакли не ходила, сплетен не слушала. Но не слушать – не значит не слышать, кое-что поневоле просачивается. Про женитьбу на театральной партнёрше, размолвку с её родителями, вынужденный развод. И к сыну-то его не подпускают, и из театра, где хозяйничают родственники жены, выставили…
Ещё издалека Марго увидела, что выпадет зелёный. Значит, налево, в Муху, подумалось отчего-то тоскливо, и она нарочно замедлила шаг. А когда подошла к светофору, мигающему жёлтым, грудь сдавило невнятным предчувствием, и она вопреки своему решению пошла направо, по Пестеля. От этого волевого импульса сразу поднялось настроение.
Марго